Игры, которые мы заслужили: редактор TJ о впечатлениях от Рио и Олимпиады

4 августа я прилетела в Рио, чтобы посмотреть, как изнутри устроены Олимпийские игры. Виза в Бразилию для краткосрочного визита не нужна, поэтому никаких бюрократических проволочек не было, но я на всякий случай приготовила традиционные распечатки обратных билетов, гостиничной брони и даже аккредитацию на Игры. Ничего из этого не понадобилось.

В целом прохождение паспортного контроля оставило ощущение лёгкой безалаберности принимающей стороны, как, в общем, и почти всё в Бразилии. Из приятных мелочей — помимо стандартного въездного штампа, в эти дни всем гостям страны ставили штамп с логотипами Олимпийских и Паралимпийских игр.

Первое впечатление от Бразилии — здесь все улыбаются и танцуют. Честно говоря, второе я считала глупым стереотипом, но нет, действительно танцуют — когда грустят, радуются, ждут автобуса. Когда нужно срочно что-то сделать, тоже танцуют. Или улыбаются.

В самый первый день при попытке уехать из гостиницы мы обнаружили, что официальный автобус Игр, который должен был ходить каждые полчаса, не ходит вовсе. А до парка при этом без малого 36 километров, и вариант «дойти пешком» не выдерживает критики. Молодой латиноамериканец, с которым мы ждали на остановке, с улыбкой объяснил, что это «бразильский стиль делать дела». Тогда мы и начали устало напевать заглавную песню Сочи-2014, про «игры, которые мы заслужили».

С другой стороны, однажды привыкнув к ритму Рио, потом справляешься с временными трудностями очень легко. Нет автобуса? Зато какой закат! Пробка? Есть время спеть дуэтом с радио или посмотреть футбол на смартфоне.

Увидеть толком город мы пока не успели, потому что тут уж или Рио, или Олимпиада. Быстрый осмотр достопримечательностей запланирован на два последних дня в городе, и понятно, что этого времени ничтожно мало. Из обязательной программы пока я увидела только «Маракану» — на легендарном стадионе проходила церемония открытия Игр, — а ещё самую «туристическую» фавелу Росинья, и мельком и издалека — статую Христа-Искупителя на Корковаду.

В Рио сейчас зима, и в первые дни после нашего прилёта погода была пасмурной и нежаркой. Расслабившись, я не стала пользоваться кремом от солнца — и благополучно сгорела «до углей» на третий день, когда солнце всё же показалось из-за туч.

И это может прозвучать абсурдно, но Рио сложно красиво сфотографировать, не располагая качественной техникой или особым талантом. Когда погода скверная, тучи висят очень низко, а в целом довольно сумрачно. А когда жара и солнце, над землёй висит пыльное марево, заслоняющее горизонт. Идеальная погода для фотографий — сильный ветер, который иногда дует со стороны океана. Он прогоняет и тучи, и пыль, и виды становятся совершенно открыточными.

Основным местом нашей дислокации в Рио стал главный пресс-центр Игр (MPC, Main Press Centre), расположенный непосредственно возле Олимпийского парка. Здесь есть интернет, жизнь кипит круглосуточно, работают журналисты со всего мира, и я в первые дни хваталась за сердце, видя знакомые логотипы крупнейших агентств и изданий планеты. Потом прошло, громких имён оказалось слишком много.

Лучшее место в MPC — это quiet room, «тихая комната», где можно поспать. Правда, в Рио quiet room устроен «по-бразильски» — помещение огорожено, но сплошных стен вокруг него нет, поэтому отдыхать журналистам приходится под разговоры, смех и иногда даже крики из основного пространства.

До Олимпийского парка, несмотря на его близкое расположение, ходит регулярный транспорт, попасть на который можно только с аккредитацией. Среди его пассажиров в основном фотографы, ежедневно перевозящие с собой десятки килограммов оборудования.

Сам парк производит неоднозначное впечатление. С одной стороны, приезжая на транспорте для сотрудников, постоянно видишь неприглядную «изнанку», которая выглядит как одна сплошная стройка. С другой — эта часть парка и не предназначалась для посторонних глаз, а внутри он выглядит красивым, законченным и грамотно спланированным. Ну и, конечно, возможность посмотреть, как Майкл Фелпс берёт очередную медаль, Алия Мустафина подтверждает, что среди гимнасток на брусьях ей нет равных, или фотограф из немыслимой позиции делает уже ставший знаменитым снимок Усэйна Болта, — эта возможность стоит любых мелких сложностей.

Кстати, одна из достопримечательностей Олимпийского парка — «Макдоналдс», где продают только мороженое. Он пользуется не такой рекордной популярностью, как ресторан сети в Олимпийской деревне, но к нему тоже с самого утра выстраиваются очереди.

Одной из основных тем Олимпиады в Рио стало сохранение экологии — поэтому, например, чаша Олимпийского огня необычно маленького размера. По крайней мере, это официальная причина, неофициальная — на большие объёмы газа для сжигания у Бразилии нет денег.

В концепцию «зелёной» Олимпиады неожиданно гармонично вписался казус с полем для гольфа — на него регулярно выходят живущие на этой территории дикие капибары и выползают змеи. Животных аккуратно убирают с поля, если они мешают соревнованиям, но они снова и снова возвращаются.

Ещё до того, как мы прилетели в Рио, мировые СМИ наперебой начали рассказывать новости из Бразилии, от которых становилось не по себе. Вирус Зика, разрушающиеся олимпийские объекты, угрозы террористов, высокий уровень преступности — всё это, в общем-то, правда. В Рио очень активно воруют, притом воруют всё подряд, от формы спортсменов до дорожных знаков. Режим повышенной бдительности тут лучше не отключать вовсе, чтобы не выглядеть беспечным гринго и лёгкой добычей.

К счастью, пока нам не пришлось сталкиваться с этой стороной жизни в Бразилии, и очень надеюсь, что и не придётся. Самая нервная история из того, что произошло здесь со мной — официальное такси Игр увезло меня не в нужную сторону, а прочь от залива, в не самые благополучные районы, где мы вместе с таксистом заблудились. Навигатор отказывался работать, таксист пытался на португальском меня о чём-то расспрашивать, раздражаясь от того, что я не понимаю, а какие-то подозрительного вида босоногие люди нехорошо поглядывали на нашу остановившуюся машину. В тот момент, когда я мысленно простилась с телефоном и подумала, что хорошо бы вообще хоть как-то унести ноги, таксист выдал на русском языке: «Добрый день!» — и расхохотался, от внезапности заставив меня буквально подскочить на месте. На этом его познания в русском исчерпывались, мы благополучно вернулись в отправную точку и без приключений добрались до места назначения.

Дороги в городе — это вообще отдельная история, они петляют, превращаются из трёхполосных в однополосные, переходят в самые причудливые развязки, иногда закрываются на выходные и снабжаются гигантскими и очень неустойчивыми на вид мостами-пешеходными переходами. Мой путеводитель аккуратно говорит, что неопытным водителям в Рио будет сложно управлять автомобилем. Мне же кажется, это прямой путь к психотерапевту.

В Рио вовсю процветает бытовой расизм. За почти две недели я не увидела ни одного светлокожего мусорщика или уборщика, и наоборот — ни одного темнокожего сотрудника «чистых» сервисов. При этом победу дзюдоистки Рафаэлы Сильва, родившейся в одной из самых печально известных фавел — в знаменитом «Городе Бога» — отмечала, кажется, вся Бразилия. СМИ перечисляли подробности её печальной биографии — и как она стала тренироваться за двоих с сестрой, когда ту в нежном подростковом возрасте изнасиловали жители фавелы, и как едва не отказалась от спорта, когда на Олимпиаде в Лондоне её назвали обезьяной. Теперь она без преувеличения национальная героиня.

Ещё из впечатлений: в Бразилии любят много и сытно поесть, в состав одного блюда часто входит мясо и сразу несколько гарниров к нему. Например, пиканья — это не только вид стейка, это ещё и очень распространённое блюдо, в котором есть мясо, чёрная фасоль, картошка-фри, рис и фарофа — жареная с маслом мука из маниоки (звучит не слишком соблазнительно, но это очень вкусно).

А самое, наверное, популярное блюдо в Бразилии — фейжоада. Согласно наиболее известной из версий её происхождения, фейжоаду придумали завезённые из Африки рабы, которые смешивали предназначенную для скота фасоль с остатками свинины с хозяйского стола. Позже португальцы начали добавлять в варево ещё и кусочки колбасы. Едят фейжоаду обычно саму по себе или с рисом.

Ещё из гастрономических открытий — асаи (ударение на последний слог), ягоды, порошок из которых в России рекламируют на сомнительных сайтах якобы как средство для похудения и чуть ли не лекарство от рака. Зимой их едят в основном в виде пюре из свежих ягод или перетёртыми с небольшим количеством сахара и замороженными до консистенции фруктового льда. По вкусу немного напоминает виноград.

Еда не дешёвая, но и не космически дорогая — средний обед на двоих в ресторанчике обходится примерно в 75 реалов (около 1,5 тысяч рублей), но местные говорят, что цены в разы взвинтили к Олимпиаде.

Трёх недель мало для того, чтобы что-то понять про Рио и насладиться Олимпийскими играми, а формата колонки не хватит, чтобы описать интернациональную команду IOC Social Media, в кабинете которой мы разместились со своими ноутбуками и которая ежедневно удивляет и смешит нас русскими словечками.

Впереди ещё два дня Игр и церемония закрытия на «Маракане».

#олимпийскиеигры