Полигон в «Яме»

Как уроки из конфликта вокруг Хохловской площади в Москве могут помочь благоустроить Россию.

Хохловская площадь, она же московская «Яма», в начале июня попала в заголовки федеральных и московских СМИ в связи со скандалом. Активисты движения «Лев против», выступающего против распития алкоголя в общественных местах, стали грубо отбирать бутылки у людей в «Яме», в ответ отдыхающие закидали их этими же бутылками, дальше была драка.

Чтобы «защититься», активисты распылили перцовый баллончик в лицо минимум пятерым. Закончилось всё автозаками и полицейскими, которые попросили всех разойтись. Просмотры роликов «Лев против» на YouTube быстро выросли, СМИ начали пестреть заголовками «Что происходит в московской алко-яме», а местных жителей прорвало на посты и комментарии о том, что с площадью надо что-то делать, потому что бухают, шумят, поют, окна не открыть, и вообще большая проблема с безопасностью.

Конфликт завершился тем, что в ночь с 28 на 29 июня Хохловскую площадь закрыли на реставрацию (спустя всего два года после открытия), но обсуждение возобновилось 1 июля, когда коммунальщики закрасили уникальный полированный бетон амфитеатра серой эмалью. Окончательно стало понятно, что благоустройство и комфортная городская среда приживается как в голове пользователей, так и городских служб. Ведущая канала «На Китае» Ольга Полищук рассказывает, как наблюдение за последствиями открытия нового парка, площади или улицы сэкономит урбанистической революции в России много денег и нервов.

В далёком 1994 году грамотный инвестор мог на выгодных условиях забрать пустой кусок центра Москвы под «досугово-развлекательный центр» с подземной парковкой. Эта судьба постигла и Хохловскую площадь: в 2007 тут начали рыть котлован под парковку и обнаружили 64-метровый фрагмент стены Белого города — уникальный памятник конца 16 века, причём хорошо сохранившийся.

Объект культурного наследия федерального значения нельзя проигнорировать, поэтому стройка встала на неопределённый срок. Котлован заливало дождями, внутри росли кусты, а жители уже с трудом представляли это место без долгостроя и строительного забора.

За это время мэр Лужков сменился на мэра Собянина, который поставил пешехода и его потребность гулять в приоритет. Так начался проект благоустройства улиц Москвы «Моя улица», предполагавший реновацию бульваров, к которым относится и Хохловская площадь. Долгострой явно мешал этому плану, поэтому инвестконтракт расторгли и решили сделать Хохловку «уникальным археологическим парком», не забыв спросить мнения москвичей в приложении правительства «Активный гражданин». ⅔ оказались согласны — открывайте памятник.

Проект амфитеатра из шлифованного бетона (очень сложная задача в российских реалиях строительства) с деревьями и белым прочным напольным покрытием вместе с иностранными архитекторами разработало КБ «Стрелка». Предполагалось, что новое общественное пространство станет отличным местом для сбора студентов Высшей школы экономики, чьи корпуса находятся неподалёку, и других вузов в округе. Амфитеатр открылся в сентябре 2017, и прожил именно в этом спокойном сценарии весь следующий сезон.

Чемпионат мира по футболу во всей красе показал новую благоустроенную Москву — лавки необычных форм, на которых удобно сидеть, скверы, где можно скрываться от шума, по-настоящему пешеходную улицу Никольскую и Хохловскую площадь, где в 7 утра праздновали победу с флагами и шаурмой. В июле 2018 года шесть друзей (всем около 20 лет), которые просто «гуляли и обнаружили для себя классное пространство около Чистых прудов», сделали Хохловской площади аккаунт @yamamoscow в Инстаграме, чтобы показывать, как в ней можно тусоваться и делать мероприятия, и впервые назвали амфитеатр ямой.

В ноябре 2018-го в двух шагах от «Ямы» открылась рюмочная «Зинзивер» с водкой за 100 рублей, которую облюбовала творческая молодёжь. Курить посетители рюмочной ходили на площадь, представляя, как с наступлением теплого сезона переместятся на ступеньки Хохловки.

В апреле в Москве потеплело, на Хохловской площади начался массовый сезон, и пришло невиданное до этого количество людей. Местных жителей с книжками, колясками и коробками с пиццей сменили модные и маргинальные подростки, 20-летние музыканты, неформалы, любители послушать музыку из колонки, ребята с гитарами. У магазина «Дикси» через дорогу существенно возрос спрос на пиво и сидр, и так же выросла нагрузка на дворы и туалеты соседних кафе.

За три месяца — с апреля по июнь — «Яма» стала топонимом не только для новых посетителей площади, но и для СМИ, которые после нашествий «Льва против» вышли с заголовками в духе «В Москве появилась неконтролируемая алкояма». Районный масштаб перестал быть районным, «Яму» сделали символом споров про то, можно ли пить на улице. Внимание оказалось так велико, что новость о том, как московские власти обнесли площадь забором на выходные для ремонта, выходит в федеральных СМИ и обсуждается в соцсетях как политическая цензура. Только вместо заявленного ремонта деревянных скамеек ГБУ «Автомобильные автодороги» в одну ночь закрасило бетонный амфитеатр серой эмалированной краской, подсветив ключевую проблему благоустройства — мало сделать объект, ему нужна сопутствующая инфраструктура.

На фоне того, что Владимир Путин выделил на федеральный проект «Формирование комфортной городской среды» на благоустройство дворов и общественных городских пространств 25 миллиардов рублей, опыт договорённостей и решений по «яме» ценен не только для Москвы.

Но этот опыт легко пропустить, сконцентрировавшись на эмоциональных реакциях и горячих темах вроде пьющей молодежи. В России общественные пространства только приживаются, а общество и городские службы учатся ими пользоваться.

Москва всегда была полигоном для обкатки архитектурных и социальных решений. Если что-то приживается в Москве, то через несколько лет это берут на вооружение другие города. Так лужковское наследие можно наблюдать не только в Москве, а пятнами по всей стране — странными башнями бизнес-центров из 2000-х и дешёвым турецким стеклом окон элитных ЖК от Тюмени до Сочи.

Ещё один пример — парковая реформа. С парка Горького началась великая урбанистическая революция в России. Сегодня парки культуры и отдыха с деревянными лавками, детскими площадками, зонами активного отдыха и другими атрибутами современности есть и в Грозном, Белгороде, Новосибирске, Красноярске или Липецке.

Через год после реконструкции из-за наплыва людей в парке Горького не всегда работала сотовая связь. Новая «диковинка» привлекала внимание местных и туристов. Люди были везде, на каждом сантиметре — от велодорожки до мостков на пруду, даже ночью. Через восемь лет в ПГ по-прежнему много людей по выходным, но Москва благоустроила почти все парки в разных районах городах, в том числе спальных, и посетители могут выбирать, куда ехать и ради чего. В каждом из парков есть администрация, круглосуточная охрана, развлекательная программа и туалеты.

С Хохловской площадью не так — она пока ничейная, но испытывает колоссальную нагрузку на свою маленькую площадь, потому что это тоже «диковинка». Уютное, новое пространство прямо в центре бульваров, с непонятной пока функцией. Все как будто ищут, чем тут себя занять: одни признаются в любви к месту плакатами, другие выкладывают из бутылок слово «Лето», а третьи просто пришли посмотреть на других.

Для местного участкового Басманного района внезапная популярность «Ямы» такая же неожиданность, как для ГБУ «Автомобильные дороги» — забота об уникальном архитектурном объекте вместо привычной разметки дорог и укладки бордюров, а для местного жителя — орущие под окнами люди в пять утра. В городе-полигоне российского благоустройства через опыт проб и ошибок вырабатывается понимание, что таким местам нужна своя инфраструктура и специально обученные люди, которые понимают, что и как делать при спорных ситуациях. Скопления людей — это всегда признак интереса, а значит, нужно создавать альтернативное предложение для молодёжи в разных районах города.

Когда в 2017 году в парке Горького убили человека, пользователи соцсетей за неделю заминусовали страницу парка в Фейсбуке, высказав претензии насчёт безопасности. Администрация извинилась и приняла меры для усиления охраны. На Хохловской площади высказать претензии можно только полиции: наряд приезжает в составе двух-трёх человек и проводит беседы с теми, кто пьёт или орёт, особо буйных забирает и уезжает. Можно писать депутатам района, но пока непонятно, что требовать: просить закрыть площадь, ввести «тихий режим» после 23 часов или сделать вместо «Ямы» пруд.

Понятно, что сам статус парка не гарантирует общественным пространствам культуру посетителей. Например, с парком «Горка», что в километре от «Ямы», вышла и вовсе трагичная история. Местные жители бились за проект парка вместо парковки несколько лет, ходили к Собянину и Мединскому, потом согласовывали каждую деталь с архитекторами. В 2017 году парк открылся, примерно тогда же туда пришли громкие подростки и сделали место «своим», не оставив пространства ни детям, ни собакам, ни людям старше.

Чтобы осознать масштаб проблемы и количество людей на «Горке», можно посмотреть получасовое видео «Лев против», где лидер движения ходит среди детей без перцовых баллонов, встречая на территории парка в 3 гектара всего девять сотрудников полиции, которые выглядят довольно беспомощно, но по одному забирают в автозак людей с «блейзером» в руках.

«Горка» начала свою самобытную жизнь на год раньше «Ямы» — тут сильно вытоптали газоны и порвали сетки на детских площадках. Местные жители считают это территорией, куда «приличный человек не пойдёт и где можно нарваться». Ремонтировать парк дорого, и пока не появится гарантий охраны, это будут деньги на воздух.

С вандализмом в «Яме» поступили утилитарно — замазали бетон эмалью.

Иными словами, даже качественный проект и авторский надзор за реализацией не дадут гарантии, что за местом будут грамотно ухаживать. Нужно обучение городских служб, создание профильных отделов по работе с общественными пространствами и каталог типовых решений в случаях вандализма или поддержания чистоты. Например, в нём можно указать следующее: «В случаях рисования на бетоне, граните, камне, вместо замазывания краской примените смывку для удаления граффити».

Постоянная охрана, регулярный клининг и, возможно, культурная программа — тоже необходимость на первых порах, чтобы не создавать ситуацию, в которой одни сообщества вытесняют другие. Сколько бы это могло стоить, хороший вопрос, но в в 2017 году Москва планировала выделить на территории для отдыха по программе «Развитие городской среды» 50 миллиардов рублей — это превосходит бюджет многих городов-миллионников. К бюджету на строительство и реновацию пространств нужно прибавлять строку «Поддержание общественного порядка и чистоты», и тогда мы получим реальную стоимость этих пространств для России.

Представьте, что площадь с амфитеатром появляется в любом российском городе, где нет такого изобилия публичных пространств. Она будет ещё более густо заполнена, ещё больше сообществ начнут делить её между собой. Но это не делает её ненужной, напротив — возможный конфликт создаёт последующий разговор о правилах поведения в общественном пространстве и о том, для чего оно на самом деле нужно и кому. Такое пространство будет выявлять потребности конкретного города или района как лакмусовая бумажка.

На пробах и ошибках за счёт московского бюджета можно сформировать методичку с правилами эксплуатации, решения конфликтов и поддержания общественного порядка таких мест — и тем будет лучше для всей остальной комфортной городской среды в России. Потому что в отличие от Москвы другие города вряд ли смогут закрывать площадь на ремонт всего через два года после открытия, и вряд ли про каждый такой случай напишут федеральные СМИ, чтобы привлечь достаточно внимания к проблеме.

#разборы #москва #урбанистика #архитектура #яма