Беларусь
Роман Персианинов

«Они не считают граждан Беларуси за людей»: рассказ задержанного в Минске о двух ночах в изоляторе

Собеседника TJ задержали случайно: затем он увидел, как избивают, если хлопаешь в ладоши, спотыкаешься или просто для «профилактики». Теперь он боится протестовать.

Задержанная встречает близких после выхода из Центра изоляции правонарушителей на улице Окрестина Фото Василия Федосенко, Reuters

По данным МВД с начала митингов против результатов президентских выборов в Белоруссии силовики задержали около 7 тысяч человек. По многочисленным сообщениям, в изоляторах к людям применялись пытки: их жестоко избивали, оскорбляли и унижали, надолго оставляли в неудобных позах и не разрешали ходить в туалет (TJ подробно писал об этом).

Утром 14 августа в Минске начали освобождать задержанных из Центра изоляции правонарушителей (ЦИП), а на место прибыл замглавы МВД Белоруссии Александр Барсуков. Перед собравшимися людьми и журналистами он заявил, что никакого насилия против задержанных не применялось. «Издевательств никаких нет. Я с каждым переговорил». Позже он поправил самого себя: «Мне сказали, что в камере никого не избивали». В камере — нет».

TJ пообщался с жительницей Минска Анастасией, которая поделилась историей своего парня Антона, задержанного и отправленного в ЦИП на улице Окрестина. По его словам, над ним и другими людьми издевались, а также избивали (документ, подтверждающий побои, есть в нашем распоряжении), на протяжении всего времени не позволяя связаться с родными. TJ приводит рассказ с незначительными сокращениями и редактированием.

* * *

Антона задержали 10 августа примерно в десять вечера на пересечении проспекта Победителей и Мельникайте. Центр был оцеплен, в тот день там ничего не происходило. Мы гуляли и дошли до поста ОМОН. Увидели, что они пропускают людей в направлении музея ВОВ, и решили узнать, что там дальше происходит. Нам сказали показать рюкзаки, мы показали: там было по респиратору и очки для плавания. Мы их взяли, ибо днём ранее распыляли слезоточивый газ на проспекте Победителей, а его действие чувствовалось на близлежащих улицах и спустя час после прекращения боевых действий со стороны ОМОН. Больше ничего специфического у нас не было.

Меня отпустили, а Антона под предлогом того, что он участвовал в «беспорядках» после выборов, забрали.

Сопротивление при задержании и осмотре он не оказывал, но мне не сказали, куда его увезут. По телефону о задержанных не сообщают, списки рядом с изоляторами не вывешивают, поэтому только когда он вернулся я узнала, что находился ЦИП на Окрестина, 36. Его сейчас называют одним из самых жестоких по отношению к задержанным. Это действительно так.

В камере, в которой находился Антон, люди постепенно теряли сознание. При первых симптомах люди из камер начинали кричать ОМОНу, что человеку плохо. На эти крики ОМОН реагировал по-разному: бывало, что человека сразу вытаскивали из камеры и не возвращали. Случалось, что ОМОН не реагировал, и человек постепенно терял всякие признаки жизни. Люди, находившиеся в камерах, наблюдали за этим.

Когда ОМОН всё-таки удосуживался зайти к задержанным, то приказывал им вынести тело во двор. Одно из таких тел просто вынесли на траву. Затем людей, которые выносили тело, избили дубинками и вернули обратно в камеру.

Изолятор на улице Окрестина с беспилотника Фото Euroradio

Антон говорит, что задержанным нельзя задавать вопросы, иначе их начинают сильно избивать. Нужно только слушаться и выполнять приказы. Днём и ночью ОМОН разный. Ночью настоящие зверюги, а днём более спокойные. Но они работают через 12 часов, поэтому во вторую ночь были те же омоновцы, что и в первую.

Сначала составляли списки, где кого задержали. Там два варианта: Немига и Пушкинская. На Пушкинской были массовые протесты, на Немиге было вообще тихо. Ему написали «Немига», где и забрали, хотя почему-то изначально была Пушкинская. Это сильно повлияло на отношение силовиков: конкретно его били мало, ибо он слушался.

Заключение о побоях у Антона

В одной из камер было около 120 человек. Площадь самой камеры — примерно 25 квадратных метров, она находится под открытым небом. В другой такой же камере находилось около 80 человек. И даже в этой камере присесть было сложно.

Время от времени задержанных выводили на профилактику. Профилактика заключается в том, что их систематично бьют дубинками и рассказывают, что нельзя хлопать в ладоши, кричать «Жыве Беларусь!» и слушать своих «командиров».

ОМОН считает, что все, кто попадает в ЦИП, находятся под руководством неких многочисленных командиров. Они говорили именно это слово. Цитата: «Если и дальше будете слушать своих командиров и попадёте сюда второй раз, так же легко не отделаетесь». Эта фраза звучала сразу же после финальной профилактической беседы, перед освобождением одного из задержанных.

ОМОН в ЦИП не понимает, из-за чего граждане Беларуси протестуют, и какими именно способами люди выражают протест. По их мнению, некие командиры координируют протестующих на разные стычки с силовыми структурами. Иначе они не могут объяснить себе внезапные локальные сопротивления в различных местах Минска. Но реальность такова, что у задержанных никаких командиров нет. Это обычные люди, которые больше не хотят терпеть беспредел властей.

ОМОН хватает на улицах и тех, кто протестует, и тех, кто просто мимо проходит. Разницы между этими задержанными нет, они пакуются в один автозак, а к задержанным применяются одни и те же карательные меры.

Если по пути из автозака в изолятор человек спотыкается, его начинают бить дубинками. Если он не может встать, его начинают ещё сильнее бить. Либо до потери сознания, либо пока не встанет. Это понятно только сотрудникам изолятора, ибо задержанным не разрешают даже смотреть по сторонам.

Ночью задержанных всегда бьют. Бьют всех, но больше тех, кто случайно падает или кричит от боли. Днём лучше: там могут и не ударить, пока быстро и беспрекословно выполняешь всё то, о чём говорят сотрудники ОМОНа. В изоляторе нет никаких удобств: ни воды, ни туалета, ни крыши от дождя, еду не приносят. Камеры временного содержания забиваются битком. В них задержанным приходится проводить минимум сутки.

ОМОН обучен относиться ко всем задержанным не как к людям, они не считают граждан Беларуси за людей. Их нельзя переубедить, лишь только согласится, чтобы силы они применяли меньше. ОМОН в изоляторах дезинформирован реальными причинами задержания людей. Они полностью уверены, что все задержанные оказывали сопротивление сотрудникам правоохранительных органов.

Замглавы МВД Белоруссии Александр Барсуков отвечает на вопрос журналиста об издевательствах над задержанными

После того, что случилось с Антоном, страшно выходить на улицу. Мне было страшно ещё когда я видела вечером ОМОН, который прятался во дворах Минска. Это было и в дворах рядом с моим домом. А до этого в нас летели светошумовые гранаты. Мы были на протестах после выборов, когда на моём участке не захотели оглашать результаты выборов даже независимым наблюдателям, хотя они были не совсем «независимыми». Реально независимых на подсчёт и вовсе не пустили.

Это был мирный протест, но уже тогда ОМОН готовился к войне и прихватил с собой необходимый реквизит и спецтехнику. Люди не ожидали, что в них будут стрелять, кидать гранаты и пускать газ, а также давить их машинами. В день когда забрали Антона, я пошла домой, а живу я недалеко от «Риги» (торговый центр где концентрировалось большое количество протестующих — прим. TJ). Там тогда были сражения и баррикады. Решила посмотреть, что там происходит: не дошла до точки, как вдруг начали кидать гранатами.

Когда шла домой по улице, на которой я живу, и на которой было совсем тихо, щитом бежали омоновцы. Пришлось прятаться в подъезде во дворах. После этого мне уже стало страшно выходить [на митинги].

Антон тоже не выходит, потому что боится попасть в изолятор второй раз. С теми, кто туда снова попадает, обращаются ещё жёстче.

Его продержали в изоляторе две ночи и один день. Связь он имеет только через меня, телефон ему не вернули. Ему ещё предстоит идти в ЦИП за вещами, его ещё должны осудить. Я видела, что людей начали отпускать (речь о том, что утром 14 августа задержанных стали отпускать из ЦИП — прим. TJ). Вот только потом новых задержанных наберут. И что с ними будет, только ОМОНу известно.

#белоруссия #выбары2020 #интервью #протесты