Почему я перестал ходить на пресс-конференции

В 2016 году пресс-конференции до сих пор являются одним из основных инструментов, при помощи которых компании общаются с окружающим их миром. Сложно представить, чтобы выход нового флагманского смартфона или революционной технологии обошёлся без большого мероприятия, на которое обязательно позовут сотни журналистов. Однако таких презентаций лишь единицы, и такие мероприятия, давно ставшие стереотипом работы журналистов, претерпевают коренные изменения. Главный редактор TJ рассказывает о своём опыте.

Когда я жил в Москве, а TJ работал в небольшой редакции рядом со станцией метро «Таганская», мы часто ходили на пресс-конференции, устраиваемые технологическими компаниями и организациями. Самыми разными — от «Яндекса» и Adobe до круглых столов Роскомнадзора.

В таких мероприятиях для журналиста важно не только выслушать официальное мнение представителей компании, но и попытаться повернуть дискуссию так, чтобы вывести ньюсмейкера на определённый ответ. С другой стороны, можно пообщаться с коллегами-журналистами, узнать последние слухи и завести полезные связи.

Но это в идеальном мире. В реальном существует несколько сценариев проведения пресс-конференций: часть из них выгодна журналисту, часть — только компании, а некоторые не выгодны никому.

На пресс-конференциях действительно больших компаний — таких как Apple, Samsung, Microsoft, Sony — бывает особая атмосфера, ради которой там стоит побывать хотя бы однажды. Когда со сцены вещает условный Тим Кук, это всегда интересно слушать.

В случае с известными спикерами есть два самых очевидных примера — прямая линия с президентом РФ или формат «ужина с прессой» президента США. Такие мероприятия транслируют в прямом эфире все федеральные каналы, а журналисты посещают их просто потому, что это почётно.

Иногда после таких пресс-конференций устраивают демо-показы: журналисты могут пройти в специальную зону и попробовать новые устройства первыми или даже получить эти устройства в личное пользование, как было на последней крупной пресс-конференции Samsung, где прессе выдали шлемы виртуальной реальности и смартфоны Galaxy Note.

Однако пользы от таких мероприятий не много: из-за огромного количества делегатов и к устройствам не подобраться без давки, и речь со сцены можно не расслышать, да и интернет часто работает с перебоями или вовсе отключается. Максимум, что получится у журналиста, — это задать вопрос после выступления, который запишут ещё двадцать коллег, и снять видео технологической новинки, с которым также выйдут ещё двадцать коллег.

Бывают ситуации, когда сама компания интересна лишь постольку поскольку, а продукт у неё откровенно плохой, но журналисты об этом ещё не знают. Пиарщики приглашают их на закрытую пресс-конференцию, обещая нечто отдалённо напоминающее эксклюзивность.

Журналисты — то ли по неопытности, то ли из-за самообмана — идут туда и тратят своё время, выслушивая профессионально подготовленные речи представителей компании о новом продукте. В их словах ничего интересного нет, но новость формально есть: такая-то компания представила такой-то сервис или гаджет.

Поскольку пресса уже потратила время на то, чтобы доехать до мероприятия, посидела на нём и даже что-то записала, деваться некуда: надо публиковать. Ведь для того, чтобы посетить мероприятие, корреспондент заручался разрешением (или заданием) от старшего редактора, и теперь вложенные человеко-часы надо компенсировать материалом. Плохому журналисту в данном случае будет всё равно, что он опубликует не самую интересную новость, а вот хорошему пиарщику будет приятно.

Есть и другой повод сходить на такое мероприятие: на пресс-конференциях часто кормят, а иногда угощают выпивкой. Есть целый класс журналистов, которые так проводят несколько дней в неделю, угощаясь за счёт компаний и завтракая (или даже ужиная) на пресс-конференциях. Для утренних мероприятий есть даже целое название — пресс-завтрак. Кроме того, компании часто компенсируют затраты на дорогу, так что поводов отказаться от такого приглашения остаётся всё меньше.

Если отбросить яркие впечатления от выступления, бесплатную еду, редкие возможности удачно задать вопрос и потрогать новинки раньше конкурентов, у журналистов не остаётся причин, чтобы ходить на такие мероприятия. Главный фактор здесь — доступность всей информации в интернете, причём мгновенно.

Этот сдвиг не произошёл одномоментно. Даже крупные компании вроде «Яндекса» и «Лаборатории Касперского», приглашая к себе журналистов, давно не дают им воспользоваться временной эксклюзивностью полученной информации. Забирая папку с заботливо распечатанным пресс-релизом, корреспондент тут же получает дубликат в виде письма по электронной почте — это значит, что теперь он конкурирует не только с присутствующими в зале, но и со всей прессой интернета.

Даже в Москве с развитым публичным транспортом и редакцией в центре города для посещения пресс-конференции нужно заложить минимум час на дорогу и ещё около часа на ожидание и само мероприятие. В интернете проблемы комьютинга нет, зато есть все доступные инструменты: готовые видео и фото от самой компании и десятков наблюдателей на выбор, вся информация о продукте и возможность проверить его работу тут же, не отходя от компьютера. Для уточнения вопросов всегда есть телефон.

Но самым решающим фактором для меня стало поголовное использование онлайн-трансляций. Ладно Apple и Samsung — видеостримы с их презентаций доступны годами, и страдают только те зрители, которые не готовы воспринимать английскую речь на слух. Но ведь прямыми трансляциями занялись даже российские чиновники: Роскомнадзор уже не первое мероприятие транслирует в Periscope, недавно я увидел попытку Генпрокуратуры присоединиться к этому тренду, и даже МИД РФ ведёт там свои брифинги.

Больше всего меня удивила ситуация, когда во время пресс-конференции по итогам встречи Лаврова и Керри первый вопрос от журналистов оказался не про переговоры, а про содержимое красного чемоданчика госсекретаря США. Впрочем, ни Лавров, ни Керри тогда не ответили (тайну позднее раскрыл сам МИД), и журналисты остались ни с чем — а всю содержательную часть пресс-конференции можно было смотреть в прямом эфире на сайте МИДа.

Приведу последний пример из собственной практики. В марте Роскомнадзор устраивал огромный круглый стол, где подразумевалось, что правообладатели будут обсуждать проблемы пиратства с такими крупными компаниями, как Google, Apple, Mail.Ru Group и «Яндекс». Ради того, чтобы послушать все мнения такого списка участников, я готов был на один день съездить в Москву из Петербурга, но в итоге передумал и не прогадал. Правообладатели просто ещё раз пережевали то, что заявляли в течение нескольких месяцев, а ни один представитель IT-компаний даже не взял слово: всё это я наблюдал в Periscope в прямом эфире.

Пресс-конференции были созданы для того, чтобы донести информацию до как можно большего числа людей. С появлением быстрого интернета и прямых видео-трансляций им стало делать это гораздо легче, но ошибочно полагать, что журналисты оказались больше не нужными в этой цепочке.

Во-первых, компании до сих пор не обладают большим медиаресурсом, хотя соцсети постепенно дают им такую возможность. Во-вторых, аудитория не может полагаться только на одно мнение — компания всегда постарается скрыть недостатки, и только независимые наблюдатели объяснят, что к чему.

Личное присутствие журналистов на таких мероприятиях стало скорее обузой, чем преимуществом. Понятно, что большие медиакомпании и агентства в случае важных инфоповодов комбинируют корреспондентов «в поле» с редакторами и продюсерами «на местах». Пока одни добывают информацию, другие её проверяют и дополняют экспертными комментариями, видео, инфографикой и прочими обвесами, создавая эксклюзивный продукт.

Но там, где находится десять, пятьдесят или двести других журналистов, один корреспондент оказывается просто неэффективен.

То, как дальше будут меняться взаимодействие компаний и медиа, ещё в феврале показал Samsung, раздав журналистам шлемы виртуальной реальности на посвящённой Galaxy S7 презентации. Эти корреспонденты могли сидеть где угодно — например, у себя в офисе в Нью-Йорке, Токио, Сиднее или Москве — а были вынуждены добраться до Барселоны, чтобы получить тот же самый эффект.

Осенью 2015 года я два с половиной месяца проработал из Воронежа: там точно не могло быть никаких пресс-конференций. Работая в социальном вакууме и используя только интернет в качестве источника информации, я приучился работать быстрее и эффективнее.

Другие коллеги-журналисты могут не разделять моё мнение, по крайней мере публично. Тогда многим из них пришлось бы отказаться от зачастую лишь увеселительных мероприятий, без которых работа в офисе быстро наскучивает.

Мы для себя решили так: если приглашение на такое мероприятие предполагает, что мы можем раскрыть историю личными эмоциями и впечатлениями, тогда на него имеет смысл сходить. Примеры — рецензии фильмов и отчёты о поездках: здесь рассказ от первого лица о празднике в Huawei, тут ощущения от визита в штаб Microsoft, там собственные ремарки о проектах с хакатона PayPal.

В остальных случаях мы находим в себе силы отказаться от этой траты времени: достаточно посмотреть прямую трансляцию, прочитать основную информацию и сделать короткий материал, за лаконичность которого читатели останутся только благодарны. По крайней мере, мне хочется в это верить.