Величайший продукт Джека Дорси

9 октября журналист The New York Times Ник Билтон опубликовал выдержку из своей книги «Hatching Twitter», которая повествует об истории создания сервиса микроблогов. TJournal подготовил перевод этого фрагмента, уже успевшего заставить Джека Дорси и других причастных давать комментарии по упомянутым в нём событиям.

В самом центре Южного Парка, огромного овала, заросшего травой, в непосредственной близости от центра деловой жизни Сан-Франциско, есть допотопная детская площадка с древними, наполовину поломанными горками и качелями. Для многих в Кремниевой долине эта площадка — священное место. Согласно легенде, именно здесь одним прохладным днём в 2006 году Джек Дорси с двумя коллегами заказал буррито, и, съехав с горки в своём чёрном свитере и зелёной шапочке, словно Моисей-гик на горе Синай, представил свою идею интернет-сервиса, который позволит пользователям обновлять свой статус и делиться информацией о том, чем они заняты в текущий момент. «Именно на этой площадке я впервые поделился своей идеей», — чуть ранее в этом году говорил Дорси в интервью CNBC. Теперь он выглядит иначе: белая рубашка от Dior и строгий чёрный пиджак.

«Идеей Твиттера?» — уточнил корреспондент. «Именно так», — ответил Дорси.

В Кремниевой долине нет недостатка в идеях. В любой кофейне, пивной или на технологической конференции роятся стартаперы, сжимая в руках свои бизнес-планы, и мечтают продемонстрировать приложение или сайт, которые, по их мнению, станут, что называется, «the next big thing». Однако около 75 процентов стартапов терпят неудачу. Обычно это происходит не просто потому, что идея была плохая (хотя и такое случается), а из-за целого ряда причин. Стартап либо опережает своё время, либо запаздывает. У некоторых слишком много денег и они разваливаются под своим собственным весом; другим, наоборот, не удаётся собрать необходимые для выживания средства. Остальным недостаёт качественного менеджмента, или между основателями возникают разногласия из-за отсутствия реального опыта управления компанией.

Те, кто достиг успеха, зачастую добились его по счастливой случайности. YouTube был одним из десятка сайтов с пользовательскими видео, но именно его Google купил за 1,7 миллиарда долларов. Instagram был далеко не первым приложением для обмена фотографиями в App Store, однако же Facebook заплатил за него 1 миллиард. Так и Twitter был не первым сервисом, где можно было обновлять статус в онлайн-режиме, но он оказался самым удачливым. Им стали пользоваться звёзды, королева, президенты, новостные организации и даже сам Джастин Бибер. И вот, спустя 7 лет после создания, компания с легко запоминающимся названием уже имеет штат в 2 тысячи сотрудников, более 200 миллионов активных пользователей и оценочную рыночную стоимость порядка 16 миллиардов долларов. Благодаря IPO многие сооснователи, сотрудники и инвесторы Twitter планируют ощутимо разбогатеть. Эван Уильямс, соучредитель компании, обеспечивавший её финансирование из личных средств весь первый год работы, сможет заработать на размещении акций около 1 миллиарда долларов. Джек Дорси, председатель совета и предполагаемый идейный вдохновитель, получит сотни миллионов.

4 октября 2013 года стали известны некоторые подробности о Twitter, которые компания раскрыла в заявке на IPO. Оказалось, что даже сейчас компания глубоко убыточна (почти 70 миллионов долларов чистых убытков в год), хотя её оборот и составляет свыше 250 миллионов за первые шесть месяцев 2013 года. Кроме того, раскрылись доли сооснователей: оказалось, что у Эвана Уильямса 12%, у Джека Дорси — 4,9%, а Дику Костоло принадлежит 1,9% компании.

Но в Кремниевой Долине «удача» зачастую оказывается эвфемизмом, скрывающим тёмную сторону дела. На самом деле, Twitter появился не на детской площадке в Южном Парке, и уж тем более не был идеей одного Дорси. Фактически Дорси ещё до запуска сервиса выставил из компании самого важного соучредителя. (И именно в этот момент, как считается, он тайно перешёл к крупнейшему конкуренту). Но, к его счастью, Дорси сумел так убедительно подать свою версию истории Twitter, что ему удалось вернуться к управлению компанией как раз к тому моменту, как она окрепла и встала на ноги. К ещё большему счастью Дорси, вплоть до сегодняшнего дня всего лишь несколько человек знали, каким образом на самом деле Twitter превратился из неясной идеи в многомиллиардный бизнес.

Ты помнишь, как всё начиналось

История создания компании имеет в Кремниевой Долине особое значение. Стив Джобс бросил Рид-Колледж, путешествовал по миру, встречался с Джоан Баэз и стоял у истоков революционной компьютерной компании. Марк Цукерберг начал писать код Facebook в своей комнате в общежитии Гарварда с целью сравнения привлекательности девушек. В Долине сказки такого рода зовутся «Мифы о сотворении», так как, хотя они и основаны на реальной истории, они, как правило, не включают подробностей о сложностях и предательстве на пути к созданию технологической компании. Во всех таких историях есть доля преувеличения, но в истории Твиттера их просто огромное количество.

В 2005 году Джек Дорси был 29-летним жителем Нью-Йорка, который бросил Университет, носил серёжку в носу и футболку с номером своего телефона на груди. После трёхмесячного прозябания в попытках написания кода для интернет-магазина лодочного снаряжения, он жил в крошечной квартирке в Сан-Франциско. Кроме того, ему недавно отказали в работе в обувном магазине Camper.

Удача улыбнулась ему однажды утром, когда он сидел в кафе Caffe Centro в Южном Парке. В его наушниках играл панк-рок. Подняв голову от своего ноутбука, он заметил молодого человека примерно своего возраста. Эван Уильямс, 33 лет, был звездой местного масштаба в технологической тусовке Сан-Франциско. Несколько лет назад он продал компании Google за несколько миллионов долларов сервис онлайн-дневников Blogger (благодаря которому это слово получило широкое распространение), сооснователем которого он являлся. Часть этих средств Уильямс вложил в новую компанию, Odeo, которая занималась подкастами. Одним из её соучредителей был сосед и друг Уильямса, Ной Гласс. Их убогий офис на мансардном этаже находился прямо за углом, в квартале от Южного Парка, поэтому Уильямс и остановился в этой забегаловке, чтобы заказать кофе.

Эван Уильямс и Джек Дорси

Дорси стеснялся представляться лично: в детстве у него были дефекты речи. Вместо этого он открыл свой файл с резюме на компьютере, удалил все признаки того, что он хотел работать на обувной магазин Camper, нашёл адрес электронной почты Уильямса и отправил ему письмо с вопросом о наличии вакансий в Odeo. Уильямс, благодаря инвестиции в Odeo ставший её генеральным директором, вскоре позвал его на собеседование. Он и Гласс, оба бросившие колледж, предпочитали таких вот «демагогов» выпускникам Стэнфорда. Дорси, с серёжкой в носу и взъерошенными волосами, подходил как никто другой. Его сразу же наняли как внештатного разработчика, и он органично вписался в команду, зачастую выигрывая еженедельное соревнования «Я [цензура] сделал это». После работы он зависал со своими новыми коллегами, особенно с Глассом. Они нарезали круги по городу на велосипедах, ходили на концерты живой музыки или напивались до поздней ночи, и постоянно болтали о технологиях. Вскоре Дорси и Гласс стали неразлучны.

Как и многие предприниматели в Долине, Гласс не разделял свою работу и личную жизнь. Встречи со знакомыми и деловые встречи были неразличимы, а жёны и мужья, не имевшие отношения к технологиям, были вынуждены слушать шутки о базах данных MySQL. Такой подход работал неплохо, когда дела у Odeo шли хорошо, но всё изменилось после того, как Apple объявила о запуске подкастов в iTunes, тем самым сделав Odeo ненужным за один день. В конце 2005 года у Уильямса и Гласса разошлись мнения о будущем компании. Уильямс, известный своей медлительностью при принятии решений, взвешивал перспективы закрытия Odeo. Гласс, наоборот, неустанно пытался добиться от коллег идей о том, как превратить компанию во что-нибудь новое. Его стресс, по всей видимости, усиливался из-за того, что его брак тоже трещал по швам.

Однажды глубокой ночью в конце февраля 2006 года Дорси сидел в машине Гласса, и дождь струился по лобовому стеклу. Оба приходили в чувства после возлияний с водкой и редбуллом, и разговор, как обычно, шёл про Odeo. Дорси проговорился, что планирует уйти и хочет отправиться в круиз по всему миру. «Я хочу уйти из этой технологической сферы и стать дизайнером одежды», — вспоминает Гласс его слова. Он уточнил, неужели тот хочет совсем уйти из бизнеса? «Скажи мне, чем тебе ещё интересно заняться», — спросил Гласс. Дорси упомянул о веб-сайте, на котором люди могли бы обмениваться статусами — например, музыкой, которую слушают в данный момент, или своим местоположением. Дорси представлял, что люди будут пользоваться сайтом даже для обмена самыми обычными подробностями о себе: «иду в парк», «валяюсь в кровати» и так далее.

Гласс и прежде слышал эту идею Дорси про статусы, но не был от неё в особом восторге. Ему казалось, что это не будет прорывом по отношению к статусам активности, которые пользователи оставляли в мессенджере AOL («аське») вот уже как десять лет. К тому же, Гласс считал, что идея слишком похожа на то, что делали другие стартапы, включая сервис Dodgeball (купленный в 2005 году Google), позволявший с помощью мобильного телефона делиться комментарием с информацией о своём местоположении.

Гласс вспоминает, как он пялился в окно, слушая речь Дорси, думая о том, как разваливается его брак и каким одиноким он себя чувствует. И тут его озарило. Он подумал: вся эта штука со статусами не просто про музыку и местоположение. Это может быть целый разговор. Это было бы не просто сообщение, а именно общение, и на этом можно сделать реальный бизнес. Ему и самому бы понравился такой сервис: его одинокие ночи в квартире, скука в офисе, одиночество в машине — всё это было бы куда менее удручающим, если было бы с кем поговорить онлайн. Парочка ещё какое-то время обсуждала эту идею, а когда Дорси выходил из машины, чтобы отправиться домой, Гласс сказал ему: «Давай завтра поговорим с Эвом и остальными по этому поводу».

На следующее утро, 27 февраля 2006, Дорси и Гласс вошли в конференц-зал Odeo, чтобы обсудить идею с Уильямсом и Бизом Стоуном, коллегой по Odeo и другом Уильямса со времён Blogger. Уильямс и ещё несколько управляющих Odeo уже работали над похожей идеей вот уже несколько недель: это был сервис «Группы», в котором люди могли общаться друг с другом посредством аудиосообщений. Но идея, появившаяся накануне ночью — обновление статуса, совмещённое с возможностью общения с друзьями — звучала куда более многообещающе. Вскоре Гласс возглавил проект: он писал руководства и список характеристик будущего сайта, добавив такие неотъемлемые элементы, как время отправки сообщений. Стоун занялся разработкой дизайна. Дорси и ещё один программист, Флориан Вебер, взялись за код. Уильямс добавил шаблон наподобие блога, благодаря которому отражался поток предыдущих сообщений пользователей.

Биз Стоун и Эван Уильямс

Вскоре встал вопрос с названием. Уильямс в шутку предложил назвать проект «Приставала» (Friendstalker), но его отвергли как слишком дурацкое. Гласс зациклился на этом вопросе, и листал словарь физических терминов, слово за словом, в поисках подходящего названия. Поздним вечером он сидел один в своей квартире. Дотянувшись до телефона, он поставил его на беззвучный режим, и телефон завибрировал. Гласс быстро оценил и сразу отверг название «Вибрэйт» (Vibrate), но зато ему в голову пришло слово «твич» (twitch) — вздрагивание. Это слово он тоже отбросил, но продолжил поиски в словаре по буквам tw: twist, twit, twitch, twitcher, twitchy… и тут его осенило. Он даже прочёл определение вслух: «Лёгкий чирикающий звук, издаваемый некоторыми птицами». Вот оно, подумал Гласс. «Возбуждение или волнение; трепет». Twitter.

твитнуть

Лёгкий чирикающий звук, издаваемый некоторыми птицами. Возбуждение или волнение; трепет. Twitter.

Спустя несколько недель и несколько встреч и презентаций других идей, Уильямс принял окончательное решение развивать концепцию, предложенную Глассом и Дорси. «Среди наших новых проектов я считаю самым перспективным Твиттер», — писал Уильямс в электронном письме Глассу и ещё нескольким управленцам Odeo. «Мы ещё можем долго всё это обсуждать, и, может быть, я даже передумаю, но я считаю, что именно сейчас я должен всем вам сказать: моё нутро подталкивает меня именно к Twitter». Дорси, будучи всё ещё работником младшего звена в Odeo, не был участником обсуждений и переписки, но вскоре он стал важным разработчиком в новой команде Твиттера. В марте 2006 года именно Дорси отправил первый твит, и сразу за ним последовали Стоун и Гласс. (На самом деле, Дорси решил ограничить количество символов до 160, такова была максимальная длина текстового сообщения на мобильном телефоне. Спустя время количество символов было снижено до 140).

В процессе развития нового сервиса борьба за власть между Уильямсом и Глассом, едва заметная в Odeo, переместилась в Twitter. Гласс, защищая свою новую идею и расстроенный своим разводом, становился всё более резким и беспокойным. Когда один из сотрудников по ошибке допустил к пользованию сервисом хорошо известного технологического предпринимателя, Гласс разразился тирадой. «Это наш враг», — орал он, стоя перед работниками. «Нам нужен план боевых действий. Они собираются напасть на нас». Он отвёл Дорси в сторону и признался: он боится, что Уильямс хочет его выгнать.

Но вот чего Гласс не мог знать: именно Дорси был тем, кто хочет его выгнать. Может быть, причиной было то, что Дорси чувствовал свою уязвимость, ведь Гласс был единственным, кто был вправе настаивать на том, что сервис не был идеей одного лишь Дорси. Как бы то ни было, Дорси незадолго до этого встречался с Уильямсом и угрожал, что уйдёт из проекта, если Гласс останется. Для Уильямса решение было очевидным. Дорси к тому времени стал главным разработчиком Twitter, а личные проблемы Гласса влияли на принимаемые им решения. (Какое-то время часть компании существовала исключительно на личном ноутбуке Гласса фирмы IBM). Посовещавшись с советом Odeo, в среду 26 июля 2006 года около 6 часов вечера Уильямс пригласил Гласса прогуляться по Южному Парку. Сидя на зелёной скамейке, Уильямс предъявил своему старому другу ультиматум: либо пособие за шесть месяцев и право продажи доли в Odeo в течение шести месяцев, либо же его публично увольняют. Уильямс сказал, что это было его личное решение.

Этой же ночью подавленный Гласс встретился с Дорси в клубе неподалеку, и они выпивали ночь напролёт. И вот, когда они стояли у барной стойки, чтобы заказать очередную выпивку, Гласс признался, что этот день стал для него настоящим испытанием. Дорси изобразил изумление и обвинил во всём Уильямса. Ближе к рассвету Гласс обнял друга и отправился домой. Две недели спустя он был вынужден уйти из обеих компаний, соучредителем в которых являлся, а Дорси вскоре стал исполнительным директором Twitter.

Эван Уильямс, Ной Гласс и Биз Стоун

Дорси умел тратить, но не зарабатывать

Одна из самых больших странностей в Кремниевой Долине — это то, что основатели стартапов считают себя «предпринимателями», хотя зачастую люди, которым в голову приходит идея создания компании, не имеют представления о том, как управлять бизнесом и зарабатывать. В результате могут возникнуть сложности во взаимоотношениях между предпринимателями, у которых есть идеи, и венчурными капиталистами, которые их финансируют.

Кевин Систром, соучредитель Instagram, почувствовал себя ущемлённым, когда компания венчурных капиталистов «Андресен Хоровиц», один из первых его инвесторов, поддержала конкурента. Инвесторы Tumblr были так раздражены поведением его создателя Дэвида Карпа, боровшегося за вывод компании в прибыль, что даже обсуждали возможность его отстранения перед продажей сайта Yahoo. Но, как правило, в конце концов, деньги лечат любые раны. Кремниевой Долине известны случаи величайшего обогащения за всю историю человечества. Согласно данным Национальной ассоциации венчурных капиталистов, стартапы могут собрать более 20 миллиардов долларов венчурного капитала за один год.

К 2007 году интересы венчурных капиталистов в Долине начали смещаться с потребителей и производителей в сторону социальных сетей. Myspace (впоследствии с заглавной буквой S) и Friendster были вариантами общения для подросших тинейджеров, а компания под названием Facebook, появившаяся несколькими годами ранее, уже быстрыми темпами распространяла своё влияние по общежитиям при колледжах. Flickr, социальный фото-сайт, был приобретён Yahoo за почти 40 миллионов долларов. Несмотря на то, что многие сторонние наблюдатели не верили в 140-символьный сервис микроблогов, Уильямс, который вплоть до того времени финансировал компанию из своих средств, уже имел послужной список в виде Blogger, что дало ему солидную репутацию. Через год после ухода Гласса Уильямсу удалось получить 5 миллионов долларов от нескольких инвесторов, включая Фреда Уилсона, влиятельного партнёра в Union Square Ventures.

В обмен на свои инвестиции венчурные капиталисты хотели если не прибыли, то, по крайней мере, однозначного обещания, что она будет. Уильямсу было нужно срочно сделать из Дорси хорошего управленца. Его хакерские способности помогли ему процветать в качестве разработчика, но дилетантство подрывало его репутацию, когда он пытался возглавлять команду программистов-сверстников в Odeo. Зачастую Дорси демонстрировал свой непрофессионализм. Во время встречи с исполнительным директором Yahoo Брэдли Хоровиц по поводу возможной покупки сайта Дорси молча просидел до конца встречи, затем невыразительно представил своё видение будущего Twitter. Хоровиц предложил явно заниженную цену и сообщил, что Yahoo самостоятельно разработает сервис получше.

твитнуть

Дорси мог уйти с работы в 6 вечера и отправиться на уроки рисования, занятия йогой или курсы в местной школе моды

Когда Уильямс попросил Дорси написать электронное письмо с описанием целей Twitter, адресованное всей компании, Дорси начал писать черновик с заголовка «3 вещи, которые я хочу для Твиттера (цели)», а описание каждой цели начиналось с отталкивающего «я». Дорси зачастую старался делать вид, будто контролирует всё, и что его действия являются частью большого плана, но при этом сотрудники нередко видели его расстроенного гуляющим по Южному парку. Он имел обыкновение уходить с работы в 6 часов вечера, чтобы отправиться на уроки рисования, занятия йогой или курсы в местной школе моды. (Он хотел научиться шить юбки-«колокол» и, возможно, джинсы). Его социальная жизнь, которой прежде почти не было, превращалась в безумие, и инвесторы видели его то на вечеринках по всему городу, то на бейсбольных матчах Giants в Сан-Франциско. За то время, что Дорси был у руля Twitter, сайт практически не изменился по сравнению с прототипом, зато страдал от крупных инфраструктурных проблем, из-за чего случались регулярные многочасовые перерывы в работе сервиса.

Сообщение о недоступности сервиса Twitter, известное как fail whale

Однажды летним днём Уильямс позвал Дорси в конференц-зал на верхнем этаже, который команда Твиттера называла «Высоты Odeo». Они открыли дверь в небольшое помещение, расставили кресла и сели друг напротив друга, как и много раз прежде. «Ты можешь быть либо портным, либо директором Twitter», — заявил Уильямс Дорси. «Но ты не можешь быть и тем, и другим».

Дорси потихоньку закипал, пока Уильямс высказывал своё недовольство, но их размолвка по поводу управленческих способностей Дорси пролила свет на куда более глубокое недопонимание. Дорси всё ещё был уверен в том, что Twitter в первую очередь был сервисом, посредством которого люди могли говорить о себе, обновляя свой текущий статус. Уильямс же был обеспокоен тем, что простая апелляция к человеческому эго может сделать Twitter слишком эфемерным. Увидев, как пользователи отреагировали на череду происшествий в текущем году, включая землетрясения и автокатастрофы, он пришёл к иному заключению, имевшему гораздо больше общего с изначальными идеями Гласса. Twitter был сервисом, где люди могли говорить о происходящем вокруг, делиться новостями и информацией. Когда Уильямс сформулировал эту концепцию — суть Twitter в том, «что происходит» — многие игроки отрасли, включая даже тех, кто прежде в неё не верил, начали понимать потенциал такой концепции.

На этом разговор был завершён, но Twitter привлекал всё больше внимания, и Дорси и Уильямсу ничего не оставалось, кроме как работать — если не вместе, то, по меньшей мере, рядом друг с другом. Зачастую они оба одновременно действовали как директора компании. В июне 2008 года подошло время очередного раунда инвестиций, и некоторые инвесторы были в замешательстве, когда им с перерывом в несколько минут звонили Уильямс, председатель совета директоров, и Дорси, генеральный директор. В конце концов, Уильямс решил, что новым главным инвестором будет Spark Capital, готовый вложить в компанию 18 миллионов долларов. Вскоре партнёр Бижан Сабе стал членом совета директоров.

Поначалу Сабе и венчурный капиталист Фред Уилсон, ещё один член совета директоров, были обеспокоены решениями Дорси. Он продвигал использование Твиттера посредством отправки SMS, что означало для компании ежемесячный счёт расходов едва ли не с шестью нулями. К тому же, Дорси занимался подсчётом расходов прямо на своём ноутбуке, и его математические расчёты не всегда были правильными. Кроме того, оказалось, что у некоторых ключевых компонентов нет резервной копии, и если бы сайт упал, ощутимый объём информации было бы уже не восстановить. Уильямс и Дорси стали встречаться за ужином каждую неделю для обсуждения проблем, но однажды Дорси принялся защищать себя. «Может, ты хочешь быть генеральным директором?» — грубо спросил он у Ульямса. Тот пытался избегать этого вопроса, но в конце концов ответил: «Да, хочу. У меня есть опыт управления компанией, и это именно то, что нужно Твиттеру сейчас».

Дорси отправился домой, чтобы обдумать план своей отставки, однако совет директоров Twitter предложил ему три месяца на то, чтобы исправить свои ошибки и улучшить работу сайта. Правда, мало что изменилось: счета только приумножались, а сайт продолжал работать с перебоями. Ещё до истечения трёх месяцев, как вспоминает Дорси, Сабе и Уилсон позвали его позавтракать в отель Clift и сказали, что они заменяют его Уильямсом на посту генерального директора. Дорси сидел перед миской с йогуртом и мюсли, не притронувшись. Ему предложили долю в компании, выходное пособие в 200 тысяч долларов и возможность сохранить лицо, оставшись «тихим» руководителем. Никто в отрасли не должен был знать, что его уволили: инвесторы не хотели, чтобы на них смотрели так, словно они натравливают учредителей друг на друга. Но у Дорси не оставалось права голоса в компании. Фактически, это был его уход.

Время его ухода было весьма непростым. Вот уже несколько недель Facebook потихоньку исследовал возможность покупки молодой компании, и тогда как Дорси был заинтригован, Уильямсу это не было интересно вовсе. На следующий день после своего выдворения Дорси позвонил Цукербергу, чтобы конфиденциально поделиться информацией. К удивлению Дорси, Цукерберг поинтересовался, нет ли возможности не допустить это увольнение — возможно, с целью всё-таки совершить сделку по покупке. Дорси уверил его, что такой возможности нет, и Цукерберг изменил свои планы: вместо того, чтобы пытаться купить Твиттер, он решил попытаться нанять Дорси. И вот Дорси встретился в Philz Coffee в Сан-Франциско с Крисом Коксом, который возглавлял отдел по продуктам Facebook. Обсуждения вскоре приобрели более серьёзный характер, но у них не было представления о том, на какую должность брать Дорси. Цукерберг просто хотел, чтобы Дорси пришёл в Facebook, а по поводу его роли он подумает позже.

твитнуть

Когда у Цукерберга не получилось купить Twitter, он решил нанять Дорси к себе в команду.

Взвешивая предложение Цукерберга, Дорси начал оценивать возможные последствия. Переход в Facebook мог бы ударить по Уильямсу, не говоря уже о подрыве доверия со стороны внешних инвесторов Twitter. Проблемы у Твиттера могли бы привести к утечке информации о том, что произошло на самом деле. Самую большую озабоченность Дорси вызывал переход в Facebook без какой бы то ни было высокой официальной должности. Могло ли это выглядеть как падение по карьерной лестнице? «Давай просто будем на связи и посмотрим, удастся ли нам найти хорошую позицию для меня», — сказал он Цукербергу. «Я подумаю об этом», — ответил Марк. В любом случае, у него были большие планы.

Связи (и пиар) решают всё

В Кремниевой Долине нет валюты надёжней, чем связи. Связи в среде венчурных капиталистов могут обеспечить предпринимателям вроде Цукерберга рост компании на сотни тысяч пользователей в день. Связи в технологической блогосфере и прессе могут помочь молодому стартапу превратиться в многомиллиардный бизнес. Но эти связи зачастую базируются на имеющейся истории предпринимателя о том, как он создавал свой сервис. Дорси, некогда застенчивый парень с дефектами речи из Сент-Луиса, оказался на удивление сообразительным в плане продажи самого себя.

Лишившись власти в Twitter, Дорси начал кампанию в СМИ с целью продвижения идеи о том, что они с Уильямсом просто поменялись ролями. Он начал давать десятки подробных интервью, в которых полностью исключил Гласса из истории создания компании. Дорси заменил свою реальную роль в Twitter словом «создатель», а в скором времени он начал исключать также и Уильямса со Стоуном. На одном мероприятии Дорси пожаловался Барбаре Уолтерс, что именно он основал Twitter. На следующий день в программе «The View» со Стоуном и Уильямсом она подняла этот вопрос.

«Во многих аспектах Твиттер был делом всей моей жизни», — заявил Дорси газете The Los Angeles Times. Он даже не удосужился упомянуть роль Гласса в появлении необычного названия компании. «Мы хотели уловить это ощущение: физическое чувство, что ты заставляешь вибрировать карман своего друга», — сказал он в интервью газете.

В журнале The New Yorker вышел подробнейший материал про Джекса Дорси. В нём говорится, что Дорси отрицает, будто бы он подстроил увольнение Гласса. «У меня не было такого влияния. Эв принял решение», — сетует Дорси. Он не подтвердил информацию, что Цукерберг собирался купить Twitter, хотя Биз Стоун рассказывал об этом ещё в 2011 году. Зато Дорси рассказал, что регулярно встречался с Цукербергом за обедом: пока глава Facebook готовил еду, они обсуждали последние технологические тренды. Дорси рассказывает, что Цукерберг даже спрашивал его мнение о будущем платформы (по всей видимости, это произошло перед покупкой Vine): «Он спросил меня, есть ли у меня какие-то идеи, вижу ли я что-то в видео. Я сразу же ответил вопросом на вопрос: а что вы видите, ребята?»

С годами история Дорси обрастала деталями. Он рассказал журналу Vanity Fair, что идея создания Twitter появилась ещё в 1984 году, когда ему едва исполнилось 8 лет. Сюжет «60 минут» повествовал о том, что Дорси основал Twitter, потому что «был очарован поездами и картами» и тем, как функционируют большие города. Чуть позже он начал говорить о том, что впервые представил свою полностью продуманную идею на детской площадке в Южном Парке. Так, Дорси начал создавать себе образ наподобие образа Стива Джобса, называл себя «редактором», как Джобс говорил о себе, и даже стал носить одну и ту же униформу: белая рубашка от Dior, застёгнутая на все пуговицы, голубые джинсы и чёрный пиджак.

Уильямс неоднократно думал о том, чтобы лишить Дорси его «тихого» места в совете директоров — тот к этому времени работал в компании Square, занятой в сфере мобильных платежей.

Уильямс боялся как мощной негативной реакции общественности, так и того, что мог предпринять Дорси, если его исключат навсегда — любой из вариантов мог навредить кривой роста Твиттера. При Уильямсе количество регистраций, посетителей и всех остальных метрических показателей Твиттера продолжило удваиваться, утраиваться и даже учетверяться. В 2007 году пользователи отправляли порядка 5 тысяч твитов в день. Всего лишь двумя годами позже это уже были 35 миллионов. Перебои в работе компании ощутимо сократились, но продолжали происходить, причём в самые неподходящие моменты — например, когда президент России Дмитрий Медведев решил публично отправить свой первый твит.

Дмитрий Медведев пишет свой первый твит. За его спиной Уильямс и Стоун

И хотя малоизвестные знаменитости регистрировались в Twitter уже во времена его становления, только в 2009 году, когда это сделал Эштон Катчер, сервис стал по-настоящему популярен в Голливуде. Вскоре появились аккаунты Джастина Бибера, королевы Иордании Рании и, в конце концов, различных мировых лидеров — от президента Венесуэлы Уго Чавеса до Далай Ламы. К тому моменту Уильямс уже несколько раз отказывался от предложений по покупке компании. Бывший вице-президент США Ал Гор целую ночь поил Уильямса и Стоуна вином и текилой в своём люксе отеля St. Regis в Сан-Франциско, а Стив Балмер, генеральный директор Microsoft, подошёл к Уильямсу на закрытом ужине в доме Билла Гейтса.

твитнуть

Кроме Цукерберга, выкупить Twitter хотели бывший вице-президент США Ал Гор и гендиректор Microsoft Стив Балмер.

Примерно в это же время Уильямс предложил место в Совете директоров компании венчурному капиталисту Питеру Фентону, который отчаянно хотел попасть в Twitter: его 21 миллион долларов инвестиций означали оценку компании примерно в 250 миллионов. Прежде, чем стать инвестором, Фентон, как и практически все в Кремниевой Долине, считал, что Дорси, который стал лицом компании, на самом деле изо дня в день принимал деятельное участие в её развитии. Еще во время одного из первых его заседаний в качестве члена Совета директоров в начале 2009 года Фентон чувствовал напряжение между Уильямсом и Дорси. Позже Фентон позвонил Дорси и попросил его о встрече.

В ресторане Дорси сказал Фентону, что Уильямс лишил его власти и контроля. Затем он начал жаловаться на последние действия руководства компании. «Уильямс времени даром не теряет», — говорил Дорси. «Например, разорвал множество партнёрских отношений по текстовым сообщениям, которые я наладил, будучи в должности директора». (Он забыл сказать о том, что многие такие «отношения» стоили компании десятков тысяч долларов ежемесячно) Фентон поверил, что Дорси, любимчика технологической тусовки, серьёзно обидели. После того, как Дорси закончил описание событий со своей точки зрения, Фентон ударил кулаком по столу: «Я не успокоюсь до тех пор, пока ты не вернёшься в компанию».

На руку Дорси играло и то, что Фентон был недоволен неспособностью Уильямса управлять компанией во время её бурного роста. Помимо прочего, Твиттеру нужно было нанять нового технического, исполнительного и финансового директоров, но Уильямс никак не мог на это решиться. Зачастую он предпочитал нанимать кого-то из друзей, кому он мог доверять, и кто не будет пытаться подсидеть его или торопить с принятием решений. Поэтому Фентону пришла идея нанять в качестве советника Билла Кэмпбелла, известного сквернослова, бывшего директора Intuit и главного тренера футбольной команды Колумбийского Университета. Он был наставником Джобса, Эрика Шмидта из Google и многих других топ-менеджеров. Во время их первой встречи речь Кэмпбелла была исключительно проста и понятна. Когда Уильямс спросил: «Что самое ужасное я могу сделать, будучи директором, чтобы причинить вред компании?», Кэмпбелл ответил: «Нанять своих друзей!» Затем он пустился в десятиминутный монолог о том, что не стоит смешивать дружбу и бизнес. Уильямс строчил в своём блокноте. Они пожали руки и договорились встречаться раз в неделю.

Фентон был воодушевлён первой встречей, но Уильямс проигнорировал полученный совет. Он рассматривал свой успех как результат большой и усердной работы и небольшой доли везения, и хотел, чтобы люди, которых он знал, имели возможность стать частью всего этого. Он взял на работу свою сестру — заниматься обеспечением поставок для кухонь Твиттера; свою жену Сару — разрабатывать дизайн новых офисов; вдобавок он нанял множество друзей из Google, среди которых был Дик Костоло, незадолго до того продавший свой стартап за 100 миллионов долларов. Когда они случайно столкнулись на вечеринке в 2009 году, Уильямс предложил ему стать исполнительным директором Твиттера. В свой первый рабочий день Костоло, в прошлом комик-импровизатор, отправил свой первый твит: «Завтра будет первый полный день в качестве исполнительного директора Твиттер. Задача номер 1: подсидеть генерального директора, сосредоточить власть в своих руках».

First full day as Twitter COO tomorrow. Task #1: undermine CEO, consolidate power.

— dick costolo (@dickc) 13 сентября 2009

«Джек основал Twitter»: Дорси увольняет Уильямса

В биографии Стива Джобса, написанной Уолтером Айзексоном, Джонатан Айв, глава отдела промышленного дизайна Apple, вспоминает, как Джобсу приходили на ум его идеи. «Он рассматривал все мои и идеи и говорил: “Это не то. Это тоже не слишком хорошо. А вот это мне нравится”», — рассказывал Айв Айзексону. «И потом, сидя на презентации продукта, я слушал, как он рассказывает о моих идеях так, словно он сам их придумал». Безусловно, Джобс создал целый ряд инноваций, изменивших нашу жизнь, но Айв имеет ввиду одну мысль по поводу Кремниевой Долины — и эту мысль прекрасно понимал Джобс. Идеи очень редко — если не сказать никогда — принадлежат одному конкретному человеку. Но тот, кто сумеет увековечить в истории мысль о том, что идея принадлежит именно ему, будет почивать на лаврах, словно так оно и есть. Дорси, видимо, тоже понимал это.

К 2010 году Twitter рос быстрыми темпами, и всё внимание, обусловленное его успехами, было приковано к Уильямсу и Стоуну. В то же время некоторые высшие руководители чувствовали обеспокоенность по поводу того, как Уильямс управлял компанией. Дорси начал устраивать встречи с ними в своём офисе в Square, в кофейне Blue Bottle Coffee, а затем и в своём лофте в Mint Plaza, неподалёку от района Тендерлейн, чтобы убедить их сообщить совету директоров о своём недовольстве. Вскоре совет директоров и Дорси решили за один день убрать Уильямса и вернуть Дорси его пост в Твиттере. Он, конечно, не мог быть одновременно генеральным директором и Twitter и Square, но возвращение общественного признания по поводу того, что именно он был основателем компании, само по себе было бы ему наградой.

К тому времени многие инвесторы Twitter успели поверить в то, что Дорси рассказывал СМИ в последние два года. И, что ещё более важно, они знали, что общественность в это верит. Он мог бы стать эффектным публичным лицом Twitter, в то время как Костоло делал бы все дела. Совет директоров был признателен Костоло за те 25 миллионов долларов, которые он сумел получить в сделках с Microsoft и Google, и у него были хорошие взаимоотношения с сотрудниками Твиттера. Соглашение между инвесторами было достигнуто. В конце сентября они сообщили Костоло, что он избран временно исполняющим обязанности генерального директора. Уильямса было решено убрать. Дорси вернуть.

Дик Костоло

Некоторое время спустя, заглянув в свой кабинет в Twitter, Уильямс увидел Кэмпбелла, прохаживающегося там как полузащитник по полю. «Садись», — сказал он. «Разговор будет сложный». Уильямс приземлился на кресло, и понятия не имел, что он сейчас услышит. «Совет директоров хочет, чтобы ты уступил своё место на посту генерального директора», — сказал ему Кэмпбелл. Уильямс явно был в замешательстве. «Вы серьёзно?», — спросил он. Кэмпбелл ответил утвердительно. Совет директоров хотел видеть отдачу от своих инвестиций и большую активность: нерешительность Ульямса создавала организационные проблемы, что могло в конечно счёте привести к катастрофе в стартапе такого масштаба как Twitter. Затем Кэмпбелл сообщил Ульямсу, что его место займёт Костоло.

Едва Кэмпбелл покинул его кабинет, ошеломлённый Уильямс взялся за телефон. Бижан Сабе извинялся и настаивал на том, что они хотели оставить Уильямса в качестве консультанта по продукту. Однако Фред Уилсон, как говорят некоторые сотрудники компании, всегда считал Уильямса отвратительным директором. «Я никогда не считал тебя основателем компании», — говорил он. «Джек основал Twitter». (Уилсон отрицает, что был такой разговор)

Уильямс позвонил Костоло, который ехал домой из аэропорта под проливным дождём. Костоло попросил совет директоров Twitter максимально тактично уволить Уильямса, чтобы это не выглядело так, словно сам Костоло заставляет его уйти. И в этот момент, когда его друга и босса выгоняли, Костоло чувствовал эту дилемму между верностью другу и своими интересами в бизнесе — ситуация, ставшая характерной для Twitter. Ведя свой автомобиль по мокрому шоссе, он сказал Уильямсу, что собирается заявить совету, что не займёт пост Уильямса без его согласия. Но на самом деле было уже слишком поздно. По поручению совета и не без помощи Дорси он уже пошатнул позиции генерального директора. Спустя две недели, 4 октября 2010 года, Уильямс вышел из своего кабинета и объявил персоналу о своём уходе. А всего в нескольких кварталах Дорси ходил по своему кабинету в Square и готовился к своему триумфальному возвращению.

Оглядываясь на прошлое

После ухода Уильямса Костоло устранил инфраструктурные проблемы и ошибки в коде, которые иногда становились причиной сбоев в работе сайте. Он также начал неустанно искать способы сделать компанию прибыльной, даже создал обширный отдел продаж — более 400 сотрудников, которые занимаются продажей всевозможных видов рекламы в Twitter. За последние годы сервис микроблогов установил прочные взаимоотношения с телевизионными сетями, предлагая сервисы, позволяющие взаимодействовать со зрителями во время прямых эфиров, и встраивать хэштеги в телевизионную рекламу. В конце прошлого лета компания тайно начала сбор документов для публичного размещения акций.

В прошлом месяце, всего за несколько дней до объявления новости о публичном размещении, Ной Гласс шёл по району Мишен. Гласс, который впал в депрессию после увольнения, исчез из жизни своих бывших друзей. Сейчас он живёт в квартире, построенной как временное жильё на время землетрясения, со своей девушкой, новорождённой дочкой и собакой Иви. Гуляя по парку Долорес с дочерью на руках и выгуливая собаку, он случайно встретил своего давнего приятеля, Эвана Уильямса. После минутного замешательства, двое мужчин, которым уже перевалило за 40, принялись дружелюбно беседовать, вспоминая, как когда-то они были соседями, затем самыми лучшими друзьями, потом соучредителями, и всё это всего в нескольких кварталах отсюда. Они договорились встретиться за чашкой кофе и разошлись — каждый своей дорогой.

В Кремниевой Долине большинство компаний имеет свою историю, похожую на историю Twitter: человек с отличной идеей, остающийся в тени, которого всегда вытесняет другой, более «голодный» соучредитель, причём, как правило, это его друг. Рональд Уэйн был исключён из истории создания Apple, хотя и был третьим соучредителем. Какое-то время Чад Хёрли и Стив Чен считались единственными разработчиками YouTube, который был продан компании Google за сумму около 2 миллиардов долларов, а теперь зачастую в списке создателей видеосервиса упоминается и третий человек, Джавед Карим. Snapchat, один из недавних любимчиков технологической тусовки, оказался в центре судебного процесса, затеянного Регги Брауном, которого выгнали из проекта ещё на начальном этапе. И, конечно же, есть Марк Цукерберг, чьи мучения и притязания на владение Facebook завершились несколькими судебными разбирательствами и полнометражным фильмом о его предполагаемых махинациях.

твитнуть

Один из бывших сотрудников Twitter: «Величайший продукт, который Джеку Дорси удалось создать — это Джек Дорси».

Но в отличие от Facebook, Twitter действительно был рождён из сотрудничества: идея, которая весьма своевременно появилась в недрах провальной подкастинговой компании. У Дорси был только зародыш этой идеи: не будь Odeo, эта идея рисковала так и остаться просто идеей. Немаловажно и то, что понял Гласс: изначальной концепции не хватает возможности общения пользователей друг с другом. И название, которое он придумал для компании, однозначно имело весомое значение. Без Уильямса и Стоуна, которые применили свой опыт, полученный во время работы над Blogger, Twitter тоже мог бы и не взлететь. Создание этой компании было бы невозможно без денег Уильямса, без дюжины инвесторов, включая Уилсона, Сабе и Фентона, не говоря уже о Костоло, который превратил Twitter в жизнеспособный бизнес. Нельзя отрицать роль и 2 тысяч сотрудников, которые помогли становлению одной из крупнейших социальных сетей планеты.

И такова судьба многих компаний в Кремниевой Долине, хотя мы никогда не узнаем об этом из «мифов о создании». Дорси получит 400-500 миллионов долларов по итогам IPO. Гласс заработает на этом примерно столько же, сколько получает секретарь Дорси в Square.

Один из самых давних сотрудников Twitter говорит, что компании удалось преуспеть вопреки самой себе. Отчасти это правда. Хотя вот уже несколько лет было ясно, что Twitter будет крупной компанией, до последнего времени не было понятно, как признались в частной беседе многие работники, не ждёт ли его судьба MySpace и Friendster: отличная идея, закончившаяся провалом из-за ошибок в управлении. Многие считают, что перемены, сделавшие Twitter компанией в полном смысле этого слова, только начались. Непонятно, какую роль сыграл в этом Дорси. Как сказал один из бывших сотрудников Twitter: «Величайший продукт, который Джеку Дорси удалось создать — это Джек Дорси».

Этот материал является переводом оригинальной статьи Ника Билтона «All Is Fair in Love and Twitter» в The New York Times с некоторыми дополнениями от TJournal. Книга «Hatching Twitter: A True Story of Money, Power, Friendship, and Betrayal», выдержкой из которой и является эта статья, появится на книжных полках 5 ноября.