Строчка Оксимирона про Екатерину Шульман разделила рунет. Её муж-литературовед провёл анализ — и не увидел оскорбления

Назвать себя мужчиной-сапиосексуалом сегодня — вполне себе заявка на причастность к новой маскулинности, героем которой многие посчитали рэпера после откровений в треке «Кто убил Марка?». Вот только строчка песни, напротив, выдаёт в Оксимироне старого доброго сексиста, продолжающего воспринимать женщин исключительно как сексуальный объект, дополнение к мужчине, которое можно выбросить или попросту отдать кому-то, если рядом есть кто-то сексапильнее.

В данном случае рэпер ставит Шульман на порядок выше Джей Ло и Турман, видимо, подразумевая, что они не такие умные. Слабо верится, что Оксимирон общался с обеими достаточно, чтобы сделать вывод об их интеллектуальных способностях. А даже если так, на каком основании он делает противопоставление, показывая, что они условно «недотягивают» до уровня Шульман? Подобные оценочные суждения, сделанные публично, по сути травля и обесценивание, хотя после трека «Кто убил Марка?» казалось, что Мирон уж точно не будет прибегать к подобным приёмам.

Вопросы вызывает и определение «милф», на сленге означающее «мамочка, которой я бы вдул». Популярным его сделал фильм «Американский пирог» и конкретно мать Стифлера — нарочито сексуальная зрелая женщина, с которой мечтали переспать школьные друзья ее сына. После выхода фильма в порно стало популярным направление, именуемое «секс с милф», и, по правде говоря, сюжет остаётся востребованным до сих пор. Однако за 22 года с момента выхода фильма общество изменилось, и сегодня такое публичное упоминание женщины попросту унизительно.

Саша Чернякова

По поводу милфы и Екатерины Шульман что нужно понимать. Как настоящий хищник, Оксимирон питается не зелёной травой т.н. «реальности», а свежим мясом тех, кто воспринимал эту реальность. («апроприация», о которой он поет, оно про это). Также делал Пелевин, но Окси пошёл дальше. Пелевин берет готовые сгустки бессознательно-общественной, или медийной реальности, из соцсетей. Использует соцсети как китовый ус на аутсорсинге, который за него прочесывает реальность, и дальше имеет дело с продуктами этой первичной обработки.

«Екатерина Шульман» в этом психическом реакторе, что очевидно, не имеет ничего общего с человеком, личностью и даже с медийным образом как таковым — «ЕШ» песни «Агент» это сложившаяся рецепция медийного образа Екатерины. Он окутан некоторой надеждой, проткан нитями некоторой желательности, ожидательности — ЕШ это Та, Которая не только Учит, как в Гиперионе Симмонса, но и Которая Наткет своим речевым ткачеством некоторую фату моргану, мару, арматуру рациональности, и в этой клетке уже можно передохнуть, в рваном ядовитом тумане той реальности, которая совсем потеряла берега, цвет, стыд.

То же самое, конечно, относится и к любому другому имени или явлению — например, «пост ГАИ» куда более крупная и ближняя к нам галактика, с огромной черной дырой в центре, позамысловатее и ярче двойная галактика «Американское посольство» и «Александр Гельевич Дугин» и т.д. т.п. Каждая строчка альбома Оксимирона — это вереница плотно упакованных галактик, которые он нанизывает, как куски шашлыка, на шампур рифм. Вообще, безошибочный признак галактики (сложного смысла) — это имя. Перебирание спиральных мурмель-шариков неймдроппинга возможно только, если они галактики, как те туманные шарики в финале «Людей в Чёрном».

Пресловутая «милфа» — это одно из качеств этого образа. Вы можете самостоятельно разобрать буквы, каждая будет осмысленна и справедлива в вышеуказанном контексте, и каждая лишена какого-то жала — нужно лишь не забывать (что для старшего поколения не так легко дается), что молодежь, которым наговаривает Окси (сам не мальчик), она обращается к вещам с бесстрашной прямотой, без обиняков, требовательно, отодвигая всякую привычную нам сложность. Мне страшновато смотреть на этот мир, в котором они живут, мир, с моей стороны кажущийся выгоревшим, обесцвеченным, в котором в том числе выпарены до сухофруктов все те запретные плоды, которые для меня имели в моей юности полновесный смысл — а они говорят свои пздцы с простотой Адама и Квы ёще до грехопадения.

Короче, слову «милфа» коробится только тот, кто не в курсе, что нас людей в парчовых каблуках сменила молодежь, прямая как сабля.

«Сексуальность» ЕШ из панча Дениса Чужого по ходу дела Оксимирон переименовывает — что технически единственно верно — в «сексапильность». Ведь эти почти идентично звучащие слова, если присмотреться, взаимопротивоположны — одно смотрит изнутри, из индивидуальной глубины (до которой никому дела быть не должно), другое рассказывает о впечатлении на других (и тем самым куда более социально допустимо).

Поэтому, скажем, недавний комментарий м-ра Паркера-Кононенко о «сексуальности» показался мне нарушением личных границ, а «сексапильность» в строчке Окси, напротив, выглядела тем жизнерадостным взрывом одобрения, который вырывается из окон траттории, когда мимо проходит Моника Белуччи — взрывом шумным и совершенно незамутненным, «ничего личного».

Итак, «милфа ЕШ» — это комплексный, отражающийся медийно, образ, который Оксимирон забирает ячейкой в свой постмодернистский текст.

Прошу прощения за расшифровку слов поэта. Но так примерно видится упакованный куб строк, если его разверстать по всем его 6 граням, включая ушки для подклейки резиновым клеем. Понимаю, что в конце концов вы скажете мне: ок, но расстроена ли Екатерина вольностями чужих о ней снов? Правда ли, что, как пишет Курьер Камчатки и Якутии: «Рэпер Oxxxymiron возмутил россиян из-за сексуализации политолога Екатерины Шульман»? Правда в том, что Екатерина просто не видит здесь темы для обсуждения.

Михаил Шульман