Единственный подросток в СССР, приговорённый к высшей мере наказания

Нейланд родился 28 января 1949 года в Ленинграде. Семья была из шести человек: Нейланд и его родная сестра Аркадия, двое сыновей отчима от первого брака, сам отчим и мать. Всем приходилось ютиться в маленькой коммунальной квартире.

Мать работала санитаркой в ближайшей больнице, а отчим слесарем, с которым ему найти общий язык было крайне сложно. Помимо низких зарплат и обычной рутиной жизни, оба супруга изрядно выпивали.

Условия и образ жизни Нейландов не выделялся среди остальных семей 60-х годов. В Ленинграде тысячи людей жили в густонаселенных коммуналках, считали копейки до зарплаты и занимали у соседей или знакомых.

Очень многие семьи с детьми были неполными, поэтому их воспитанием было тяжело заниматься, к тому же, как правило, родитель или родители спускали деньги на выпивку, что ухудшало благополучие семьи.

Во время допроса, по его собственным словам, с раннего возраста ему приходилось голодать и терпеть побои со стороны отчима, что вынудило его всемилетнем возрасте сбежать из дома, вследствие чего оказаться на учете в детской комнате милиции.

В12 лет был исключён из школы за кражу и неуспеваемость, мать и отчим отреагировали яростью на проступок сына и отправили его в интернат, откуда он вскоре сбежал из-за постоянного воровства у сверстников и энуреза, но далеко уехать не удалось. По прибытию в Москву был пойман местной милицией и отправлен обратно в Ленинградский интернат.

До конца 1963-го работал на предприятии «Ленпищемаш», где совершал прогулы и продолжал воровать всё, что плохо лежит и может принести прибыль. Неоднократно был в отделениях милиции за кражи и хулиганство — приставал на улицах к девушкам, совершал квартирные кражи, однажды избил прохожего кастетом, но по чудесным обстоятельствам до суда дела не доходили и Нейланд чувствовал безнаказанность.

24 января 1964 года был в очередной раз задержан за кражу со своим другом Кубаревым с украденными вещами в руках, но ему удалось сбежать из отделения милиции из-за недосмотра помощника прокурора, который вывел Нейланда в коридор и оставил без присмотра, а он в свою очередь воспользовался шансом.

Ненависть к сотрудникам милиции переполняла его разум, жилы кипели от желания расплаты и он решил отомстить, совершив какое-нибудь страшное убийство, раздобыть денег и после уехать на курорт в Сухуми, дабы начать там новую жизнь.

Роковым днём стало 27 января 1964 года. За день до своего 15-ти летия, Нейланд украл у своих родителей топор и направился к дому № 3 по Сестрорецкой улице Ленинграда. Дом был выбран не случайно, именно здесь в возрасте четырёх лет он отнял у незнакомого мальчика фонарик и тот же дом он пытался ограбить.

В целях раздобыть денег на курорт он искал дорогую квартиру, где можно было украсть деньги и различные драгоценности. Внимание привлекла квартира под номером девять, входная дверь которой была обита кожей. Нейланд позвонил в дверь и представился работником почты, ему открыла дверь 37-летняя домохозяйка Лариса Михайловна Купреева и впустила в квартиру, где находился её трёхлетний сын Юра, которого он заметил, также как цветной телевизор о котором только слышал, но никогда не видел, и радиоприёмник «Спидола», а у хозяйки квартиры была видна золотая коронка на зубе.

Убедившись, что в квартире никого больше нет, Нейланд закрыл входную дверь на замок и набросился на хозяйку с топором. Увидев в руках подростка топор она попыталась отобрать его, но ничего не вышло и первые удары пришлись по рукам и плечам женщины, а чтобы соседи не слышали крики, он включил стоявший в комнате магнитофон на полную громкость. Маленького Григория он решил не оставлять в живых и убил шестью ударами топора.

Всего судебно-медицинская экспертиза насчитала около 15 ран, пять из которых смертельные и были нанесены хозяйке Ларисе Купреевой. Трехлетнему ребенку было нанесено шесть ударов.

После убийства он обыскал квартиру, нашёл кошелёк с 57 рублями, облигации трехпроцентного займа, золотые женские украшения и фотоаппарат, на который снял убитую в непристойных позах, предварительно оголив ноги своей жертвы, дабы эти фотографии потом продать.

После этого Нейланд помыл в ванной руки, приготовил яичницу и спокойно позавтракал. Перед уходом он поджёг квартиру и открыл газ в надежде, что взрыв газа уничтожит все улики. Однако соседи почувствовали запах гари на лестничной площадке и вызвали пожарных, которые оперативно прибыли по вызову и огонь почти не затронул место преступления.

Благодаря этому, следственная бригада нашла отпечатки окровавленных пальцев и орудие убийства — обгорелый топор. После опроса десятков жильцов дома о появлении здесь незнакомых лиц, был составлен словесный портрет Нейланда. Жильцы говорили о том, что видели «губастого подростка лет 15-ти». Такое описание было слишком хорошо знакомо местной милиции и когда оперативники установили, что он украл у родителей топор, эта версия стала основной.

После, был немедленно допрошен Кубарев, который рассказал, что его приятель планировал вернуться на Сестрорецкую, чтобы «поживиться» в одной из квартир, и уехать в Сухуми. Сразу после допроса в этот город, а также в Москву, были экстренно разосланы ориентировки.

На следующий день Нейланд встречал свой день рождения уже по дороге в Москву, куда выехал поездом через несколько часов после зверской расправы над женщиной и ее малолетним сыном.
В столице он купил железнодорожный билет до Сухуми, и в ожидании отправления поезда решил совершить поездку по городу в экскурсионном автобусе.

30 января на перроне Сухумского железнодорожного вокзала Нейланд был задержан местными оперативниками, опознавшими его по ориентировке. На раскрытие кровавого преступления понадобилось всего четверо суток.

После задержания в Сухуми вылетели несколько оперативников из Ленинграда. На месте выяснилось, что их коллеги плохо обыскали задержанного, и тому удалось спрятать в камере несколько важных вещественных доказательств — бумажник, паспорт мужа убитой, ключи от квартиры Купреевой и связку воровских отмычек. В руках следствия оказался тот самый фотоаппарат, похищенный из квартиры. На одежде Нейланда были найдены пятна засохшей крови, которые позже были идентифицированы с группой крови Куприяновой.

По словам следователей, Нейланд держался уверенно, ему льстило внимание к его персоне и с первых допросов он полностью сознался в содеянном и активно помогал следствию. О совершении своего зверского убийства рассказывал спокойно и без раскаяния. Жалел только ребёнка, но оправдывал его убийство тем, что «другого выхода после убийства женщины не было». Наказания не боялся и говорил, что ему, как подростку не достигшему 18-ти лет, «всё простят». Для следователей было очевидно: Нейланда уже просветили сокамерники следственного изолятора, что возраст должен надёжно защитить его от сурового наказания.

Между тем, жестокое двойное убийство, совершенное подростком, получило широкую огласку, несмотря на то, что в СССР в это время наблюдался рост преступности среди несовершеннолетних, но внимание общественности упало именно на Нейланда, и как я говорил ранее, ему это льстило.

На имя председателя президиума Верховного Совета СССР Леонида Брежнева со всех концов необъятной страны начали поступать письма от граждан и различных организаций с просьбами принять закон о применении к несовершеннолетним, совершившим особо тяжкие преступления, высшей мере наказания. Инициативная группа ленинградцев, спустя несколько дней, начала сбор подписей под петицией с требованием «уничтожить выродка».

Всеобщее мнение народа по поводу приговора для 15-ти летнего подростка было услышано «наверху» и 17 февраля 1964 года Президиум Верховного Совета СССР принял постановление, допускавшее применение в отношении несовершеннолетних высшей мере наказания — расстрела. Это постановление было принято уже после преступления Нейланда, но ещё до его рассмотрения и вынесения решения по нему судом.

Практически спустя месяц, 23 марта 1964 года, суд решил приговорить Аркадия Нейланда к смертной казни, что шло вразрез с законодательством РСФСР, действовавшим на момент совершения преступления, когда парню было 14 лет.
В тот момент, к высшей мере наказания могли приговаривать лиц строго от 18 до 60 лет, а применение смертной казни к несовершеннолетним было под запретом, но ввиду исключительной жестокости данного преступления, суд вынес приговор в соответствии с новым постановлением от 17.02.1964, применяя его обратную силу.

Перед этим, в Ленинграде был проведён письменный опрос судейского корпуса города, где был поднят вопрос: «Можно ли считать постановление Президиума Верховного Совета имеющим обратную силу?» Положительный ответ организаторами акции был запрограммирован заранее и Нейланду вынесли его приговор, которого он никак не ждал.

Приговор в стране со стороны граждан был воспринят положительно, но среди юристов и части интеллигенции он вызвал негативную реакцию. За рубежом дело Нейланда однозначно комментировалось как пример несоблюдения Советским Союзом норм международного права и соответствующих соглашений.

11 августа 1964 года произошло исполнение приговора и Аркадий Нейланд был расстрелян несмотря на то, что он подавал кассационную жалобу и ходатайство о помиловании, но Верховный Совет СССР оставил без удовлетворения данный вопрос.

Благодарю за прочтение, комментарий и оценку.

#истории #убийства #ссср #лонгриды