Камеры, дроны, клетки: какие методы документалисты используют при съёмках диких животных

Технологии не стоят на месте, но ради удачного кадра иногда приходится ждать часами и даже рисковать здоровьем.

Главное правило документалистов — достоверность. Заснять естественное поведение животных в дикой природе для них важнее собственной безопасности и оборудования. Ради нескольких кадров орангутанга — единственного млекопитающего, способного использовать орудия труда — оператор сериала Netflix «Наша планета» Мэтт Эберхард провёл пять дней в экспедиции в джунглях Суматры и перенёс сыпь, покрывшую его ноги от колен, стопроцентную влажность и 45-градусную жару. При этом всего сцены с этими обезьянами заняли семь минут из восьми 50-минутных серий.

Чтобы подобраться к диким животным, оставаясь незамеченными, документалисты начали использовать камеры и аппаратуру, разработанные для военных и учёных. На рыбацких лодках им удаётся добраться до северных морей, а на гидросамолётах — до Арктики. И хотя некоторые специалисты признаются, что считают возможным использовать и реконструкцию в случаях, когда заснять что-то физически невозможно, технологии не стоят на месте. Совершенствуется не только сама техника, но и способы защиты камер и людей от животных.

TJ разобрался, какие технологии применяют для съёмок животных в разных климатических зонах, и как они проходят в мире и в России. О тонкостях процесса нам рассказала российская документалистка и автор фильма «Дикие и свободные» Наталия Карачкова.

Зачастую для документального кино требуются кадры поведения животных в тёмное время суток. Для таких съёмок документалистам нужны сверхчувствительные камеры, обеспечивающие цветную картинку даже при слабом свете луны, тепловизионные приборы и дроны. По словам авторов фильма «Ночь на Земле» от Netflix, они передают чёткое изображение, сравнимое с дневным.

При этом лица людей и экраны приходится накрывать маскировочной сеткой, чтобы не отпугнуть животных светом. Также в темноте используют оборудование, рассеивающее по всей территории инфракрасное излучение, и чувствительные к нему камеры.

Авторы сериала «Земля ночью в цвете» снимали лишь несколько ночей в месяц — работа «в поле» заняла у них полтора года. При помощи оптики, которую обычно применяют для астрономических наблюдений, операторам удалось получить картинку, снятую будто при свете дня.

Ради кадров очень маленьких представителей фауны операторы используют макрокамеры. Мартин Дорн, оператор и режиссёр документальных сериалов «Живой мир», «Жизнь в микромире», «Великие миграции», «Нетронутые уголки дикой природы», работающий документалистом с 1982 года, использовал собственную разработку — FrankenСam. Это широкоугольная камера, которая способная снимать крошечных насекомых. Ей управляют с помощью пульта, что позволяет не только не пугать насекомых, но и записать изображение без тряски.

Один из ярких примеров съёмки небольших животных — проект Apple TV+ «Крошечный мир». В наше время операторам не приходится использовать самодельные камеры: в их распоряжении лучшие линзы, механические руки и дроны. «Мы использовали множество микроскопических камер, у которых спереди очень маленькая линза, из-за чего животное кажется больше, чем оно есть на самом деле», — объяснял создатель «Крошечного мира» Том Хью-Джонс. Самым крошечным существом, которое попало в поле зрения документалистов, были миллиметровые планулы.

Чтобы запечатлеть жизнь подводных жителей, оператор отправляется на глубину в аквалангистском костюме. Если речь идёт о съёмке акул — задействуют мощные осветительные приборы на подводном буксировщике, способном противостоять течению. Яркие лампы находятся спереди, пропеллер сзади — всё вместе это напоминает торпеду с прожекторами.

Свет или оборудование может сломаться прямо в процессе съёмок — в таком случае оператору придётся вернуться в лодку. Но лишь специальные камеры могут справиться с толщей темноты и позволить увидеть акул в деле.

Для защиты от укусов небольших хищников надевают кольчужные костюмы, но если нужны кадры белых акул, создатели фильмов используют специальные клетки: дайверы находятся в них и снимают оттуда. При этом сами операторы должны не выказывать страха. Оставаясь спокойными и двигаясь медленно, они получают возможность проникнуть в стаю хищников, не став их пищей.

Для съёмок одного из самых крупных хищников на земле — косаток — оператору приходится нырять в ледяные воды арктических фьордов в Норвегии. Это не всегда удаётся с первого раза из-за сильных северных штормов. Непогоду приходится пережидать на суше.

Само погружение происходит в условиях минусовой температуры и снегопада. При этом для защиты не используют ничего, на операторе лишь костюм для дайвинга — как утверждают учёные, косатки изучают людей, но не нападают на них.

При этом не всегда для работы в море требуется погружение. Чтобы запечатлеть поведение синих китов, используют воздушную съёмку дронами. Однако для этого всё равно приходится выходить на воду, так как вертолёты не могут удаляться далеко от земли. По словам операторов, лишь пару лет назад впервые появился дрон достаточно быстрый для съёмок в море.

Операторам необходимо доставить аппаратуру на место, а затем подобрать оптимальную высоту и ракурс. Дроном управляют сразу двое: один — корпусом, а другой — камерой. При этом необходимо угадать время, потому что синие киты выходят на поверхность лишь на две-три минуты, а уходят под воду на 15 минут.

Чтобы спрятаться в лесу посреди Сибири и запечатлеть тигра, биологи и натуралисты устанавливают недалеко от троп хищников металлические домики площадью примерно метр на два с маскировкой снаружи. В таком может поселиться только один человек. Внутри лишь деревянная кровать и стены, обитые фанерой. В этих домиках операторы проводят две зимы сменами по шесть дней, даже не выходя наружу. Живя в укрытиях, они надеются оказаться рядом с тигром, не побеспокоив его.

Также с помощью учёных и работников заповедников операторы устанавливают камеры слежения по всей территории обитания тигра. Они располагаются в специальных защитных боксах на деревьях. Запись на этих камерах запускается при фиксации малейшего движения, поэтому необходимо регулярно проверять карту памяти. Чаще всего на ней оказываются лишь олени, белки и птицы. Для съёмок одной минуты с сибирским тигром может понадобиться два года.

Добраться до северных рек Арктики возможно только на небольшом гидросамолёте. Для этого необходимо взвесить всю технику: к примеру, дрон весит 14,5 килограмм, а всё оборудование лишь одного оператора — 93 килограмма.

В Арктике обитают полярные медведи, в местных реках они ловят рыбу. Cнять их получится, только если будет подходящий уровень воды. Для записи рыбалки белых медведей из-под воды операторы устанавливают специальную камеру слежения в стеклянном цилиндре на железной ножке в местах, где небольшая глубина. Техника соединяется проводами с экранами, которые находятся на берегу. Также команда использует дроны.

Однако даже это не означает успех. Из-за климатических изменений в Арктике стало много дождей, из-за которых уровень воды поднимается выше нужного. На этом фоне рыба проплывает в озёра дальше по течению, а медведям остаётся нечего ловить. Ещё 20 лет назад хищники могли спокойно рыбачить, а сейчас они столкнулись с угрозой для выживания. Поражение в таком случае терпят и операторы — им не удаётся снять нужные кадры.

Белым медведям в заполярье приходится не легче. Им необходимо охотиться на тюленей, чтобы прокормить себя и потомство в длинную полярную ночь. Чтобы снять хищников, команда фильма отправляется на снегоходах, взяв с собой ящики аппаратуры, канистры и сумки. Для работы ночью используют лишь тяжёлые профессиональные камеры. В снежную метель невозможно запустить дроны, а тепловизионная аппаратура не сработает на той дистанции, которую нужно сохранять ради безопасности.

На севере можно снять не только медведей. Натуралистам зачастую требуется запечатлеть ледники. Особенный интерес на фоне глобального потепления для них составляет то, как крупная часть льда откалывается и падает в воду — такое, по мнению учёных, стало происходить слишком часто. Съёмки происходят сразу и с земли, и с воздуха. Часть команды живёт в условиях полярного дня и круглосуточного освещения, а также грохота ледников, который слышен даже в палатках. Для записи они используют телевизионные камеры на штативах и отражатели — операторам достаточно установить оборудование и следить за ледником.

Также проводится аэросъёмка: вторая часть группы в момент перед падением ледника отправляется на вертолёте прямо к нему. Большая ответственность лежит на пилоте: он должен подлететь достаточно близко, чтобы сделать удачный кадр, но не слишком близко, чтобы команда не попала под удар кусков льда размером с грузовик. Лавировать приходится между 75 миллионами тонн льда, постепенно обрушивающимися в залив. Для таких съёмок используются как ручные камеры, так и Shotover, установленная на подвесе прямо под носом вертолёта.

Съёмки в джунглях не менее сложны, чем на севере, потому что здесь команде приходится противостоять сразу 45-градусной жаре, стопроцентной влажности, летним паводкам, болотам и полчищу москитов. Люди вынуждены пробираться несколько дней среди толстых корней и ям, по пояс полных воды, чтобы снять местных обезьян. Оператору приходится таскать на плече камеру весом пару десятков килограмм, защищая её от жидкости и грязи.

Но основную трудность вызывает даже не физический дискомфорт, а толща непроглядной листвы — каждый раз, когда обнаруживается нужное животное, оператору приходится заново ставить камеру со штативом, чтобы как можно быстрее поймать кадр несмотря на растения и деревья. Из 25 попыток за несколько дней удачным может оказаться лишь один кадр.

Такие жертвы необходимы, чтобы запечатлеть животных в их первозданной среде обитания. Если деревья слишком высокие, как, например, в лесах Чако Северной Аргентины, а толща листвы непроглядна, операторам приходится забираться наверх с помощью строительных лесов. Ночевать на них приходится несколько следующих недель.

«Больше комаров, чем здесь, я нигде не видел. При каждом укусе я, кажется, отдаю по напёрстку крови и пол-литра пота. Но всё это стоит того момента, когда удаётся мельком заснять этих малышей без специальной камеры, которая видит то, что недоступно человеческому глазу. Учёные изучают этих обезьян уже 20 лет, и даже у них не было возможности изучить их ночную жизнь, а у нас она есть. Это честь для меня», — делится оператор Джеймс Олдред.

Но деревья в джунглях бывают и до 100 метров в высоту. В таком случае площадку для съёмок приходится устанавливать на уровне десятого этажа. Команда сооружает катапульту, с помощью которой пытается зацепить трос за ветку дерева на высоте. Для утяжеления на конец ему привязывают кусок свинца. Спустя несколько попыток документалистам удаётся перекинуть канат через ветку. Таким образом они поднимают платформу и укрывают её маскировочной сеткой на высоте около 30 метров.

Забираться на неё необходимо вручную с помощью альпинистского снаряжения. Сами съёмки возможны только тепловизионной камерой — ИК-излучение не проникает сквозь плотную листву. Но даже на высоте оператор не в безопасности, здесь стоит остерегаться нашествия муравьёв.

Кроме того, в тропиках команду подстерегают и хищники. Чтобы снять фламинго на полуострове Юкатан в Мексике, операторам приходится сложить всё тяжёлое оборудование в лодку, а самим идти рядом с ней, несмотря на риск нападения крокодилами.

По Африке съёмочная команда может передвигаться только с помощью полноприводного внедорожника. Все съёмки проводят строго из машины, поэтому экспедиции сюда безопаснее, чем в другие регионы. Камеру Shotover, которая может снимать во время движения на 360 градусов, прикрепляют сверху на транспорт. Провода соединяют с подвесом через окна, прокладывают к оператору, есть отдельное оборудование для записи звука, видоискатель, GPS и панель управления.

В темноте свет фар пугает животных, поэтому водитель использует очки ночного видения. Иногда приходится ехать наугад, рискуя пропустить канаву или яму. Преследовать животных приходится часами. Из-за одного неверного поворота машины или камеры решающий момент можно упустить.

Чтобы избежать обезопасить от стресса как себя, так и животных, операторы могут использовать миниатюрные танки. Это особенно удобно для съёмок опасных хищников. Подобное устройство было построено компанией SuperDroid Robots, специализирующейся на производстве радиоуправляемой техники для обезвреживания бомб. Сверху устанавливается камера, а управление происходит дистанционно. Впервые кинодокументалисты использовали такого робота для съёмок пингвинов и зебр в 2011 году.

В таких местах обычно обитают летучие мыши. Они питаются чужой кровью и могут укусить в том числе человека. Вне зависимости от времени суток из-за темноты для съёмок в пещерах лучше всего подходят тепловизионные камеры. Для съёмок побережья операторы не всегда прибегают к дронам. Они устанавливают специальные краны и использовать рычаг, чтобы запечатлеть общий план.

Даже наличие людей и цивилизации не означает полную безопасность команды. Технически съёмки в городе не составляют большого труда, однако физически могут быть дискомфортны. Например, в некоторых местах Таиланда макаки соседствуют с людьми. Режим их активности испортился из-за светового загрязнения и постоянного шума: животные, которые должны спать по ночам, постоянно взбудоражены, в том числе в тёмное время суток. Такие обезьяны постоянно пытаются стащить что-то у людей и могут укусить.

О создании документального фильма о природе и ходе экспедиций рассказала автор документального фильма «Дикие и свободные» Наталия Карачкова.

Обычно фильмы нашего телеканала начинаются с животрепещущей темы или крутого героя, через которого можно раскрыть актуальную проблему. И о дикой природе, и о животных мы рассказываем тоже через истории людей. Документальный фильм «Дикие и свободные» о сотрудниках и экспертах WWF России, которые работают для сохранения редких и исчезающих видов диких животных. Нам, конечно, хотелось показать в фильме самые экзотические уголки нашей страны, самых редких животных, но ещё важнее для нас была история человека.

Выбор пал на трёх главных героев. Татьяна Миненко возглавляет медвежий патруль в селе Рыркайпий на берегу Чукотского моря. Павел Фоменко сильно пострадал от нападения своей подопечной тигрицы, но, восстановившись, снова вернулся к работе по охране амурских тигров на Дальнем Востоке. Игорь Корякин с семьей кочуют по миру вслед за перелётными птицами и возглавляет эксперимент по внедрению птенцов соколов-балобанов в дикую природу.

Съёмочная команда – это, как правило, два-три человека. В случае с «Дикими и свободными» мы ездили на съёмки вдвоём с оператором. Так часто происходит. На многих фильмах я автор, режиссёр и второй оператор в одном лице. Иногда работаю с авторами или беру двух операторов. Обычно за границей к нам присоединяется местный продюсер-переводчик. А на съёмках «Диких и свободных» нашими гидами-проводниками были сами герои – сотрудники и эксперты WWF.

В процессе съёмок были поездки на Чукотку, Приморский край и Алтай. Все они оказались непростыми из-за удалённости мест съёмок от цивилизации — многочасовые перелёты и долгая дорога на машинах. Сложнее всего пришлось на Чукотке — мы были вынуждены изменить маршрут, так как оба автомобиля, на которых мы собирались пересечь тундру, сломались. После нескольких дней безуспешного ремонта в полузаброшенном чукотском посёлке мы вернулись в Певек, ещё пару дней ждали возможности вылететь на вертолёте на мыс Шмидта.

Мы жили в таких же условиях, как и наши герои. С орнитологами в Южной Сибири мы ночевали в палатках. Причём каждый раз разбивать лагерь приходилось уже в темноте и рано утром сниматься с якоря. Птенцы растут очень быстро и надо было успеть всех балобанов из питомников подсадить к диким сородичам, а для этого сначала найти подходящие гнёзда. Всё происходило стремительно, снимать в таких условиях сложно. Тем более, что часто приходится менять объективы, чтобы зафиксировать происходящее и вблизи, и высоко на скалах или в небе. А для съёмок с длиннофокусными объективами нужны ещё штатив или хотя бы монопод. В общем физкультура – наше всё!

Съёмки проходили в разных климатических зонах страны, каждая из них знаменита резкими перепадами дневной и ночной температуры – так что к каждой экспедиции отдельная подготовка. На примере одной экспедиции, которая отложилась на год, могу рассказать об особенностях подготовки к съёмкам дикой природы. После удачного проекта с WWF мы запланировали ещё одну совместную экспедицию в море Лаптевых. Перенеслась она на год как раз из-за того, что в этом году внезапно рано встали льды в проливе Вилькицкого, и был риск надолго застрять или добраться до судна, но так и не выйти в море.

К моменту отмены экспедиции мы уже успели сделать много такого, чего раньше не использовали. Например, чтобы выйти на судне в море, придётся сделать санитарную книжку со специальными пометками, отослать официальные письма пограничникам и так далее. Ночевать мы должны были на корабле, а днём выходить на лежбища.

А что касается безопасности – пришлось закупить отпугивающие спреи от медведей, ракетницы. Как и в прошлый раз на Чукотке речи о том, чтобы прихватить оружие для безопасности, даже не идёт. Только отпугивающие средства. Ради съёмок учёта моржей на лежбищах нужно было подготовить соответствующую обувь и одежду (перемещаться по лежбищу чаще приходится ползком по мокрым камням).

В идеале ты должен слиться с ландшафтом, так как беспокоить моржей опасно, можно вызвать панику на лежбище. И именно в Рыркайпии, где мы снимали «Дикие и свободные», нам рассказывали о страшном явлении – массовом сбрасывании моржей со скалы. По этому поводу было много споров среди экспертов: одни считали, что панику спровоцировали окружившие лежбище белые медведи, а другие утверждали, что виной всему были как раз документалисты, снимавшие там в этот момент.

Однажды мы просидели ради съёмок три часа на охотничьей вышке. И хоть фотоловушки доказывают, что это в том месте было полно диких животных, нам удалось снять только кабана. Тот нас засёк и испарился, хотя нам с оператором казалось, что мы не дышали. Не могу себя причислить к специалистам по съёмкам дикой природы, потому что знаю лично нескольких таких. Это особые люди, готовые не только часами лежать в луже, но и неделями жить в палатках или шалашах, чтобы увидеть ирбиса, тигра или какую-то редкую птицу.

Если перемещаться большой группой, никаких диких животных ты не увидишь, так как они избегают контакта с людьми. Многие идут в одиночку или по двое. Я бы так не смогла. Поэтому в диких условиях предпочитаю снимать людей, спецов в своём деле, и просто держусь с ними рядом. Я-то сама могу в трёх соснах заблудиться, уже пробовала.

Во время съёмок на Чукотке на команду нацелился белый медведь, но ей удалось и спасти себя, и не тронуть животное в ходе самозащиты. Чаще всего меня спрашивают про эпизод с медведем на съёмках «Диких и свободных». Фишка в том, что эту встречу мы успели снять, а на самом деле их было несколько. Остальные медведи, к счастью для нас, не собирались отстаивать свою территорию и быстро ретировались.

Однажды мимо нас пронеслась медведица с медвежатами, которых спугнула моторная лодка, нарушившая запрет на приближение к полуострову. Медведица с детёнышами может быть куда опаснее самца. Конечно, страшно было после каждой встречи. «После» — это потому что было страшно именно потом, когда уже всё случилось, а в момент думаешь, где камера.

Про насекомых есть свежая история. В этом году мы взялись за проект про самые актуальные проблемы леса. Часть эпизодов снимали тоже в диких условиях, жили в палатках. Например, тушение лесных пожаров в Якутии. После перелёта на очередной пожар с группой Авиалесоохраны, мы оказались в месте, где с утра и до вечера нас облепляли пауты. Так местные называют разновидность слепней – внешне страшные твари, но оказались милягами по сравнению с голодной мошкой и злющими комарами, которые сменяли их вечером и ночью. Они посменно не давали нам расслабляться несколько дней.

Ещё для этого же проекта за зубрами пришлось побегать по горам Северной Осетии. Мы были так увлечены их поисками, что только потом сообразили, что запросто могли наткнуться на медведей или волков. Присутствие лесника, инспектора, следопыта или сотрудника заповедника в лесу для нас — гарантия безопасности. Ни оружие, ни отпугивающие средства, а именно профи, который знает, как вести себя с каким животным, как ориентироваться. Сами они, когда им нужно сбегать, проверить фотоловушки с ночёвкой, для лёгкости передвижения вообще идут без палаток и лишних вещей. Набор для выживания у каждого разный, часто: нож, GPS, фонарь, спальник, вода.

У нас не только во время съёмок в условиях дикой природы экстремальные условия. Когда снимаешь в сезон дождей в Азии, в пик жары в Африке, зимой на Севере, техника изнашивается не меньше, чем в лесу или джунглях. Но ещё опасней для неё, наверное, пыль и песок. От экстремальной жары и влажности некоторые фотокамеры вырубаются, и им надо дать остыть прямо во время съёмки.

Так что, как правило, у нас с собой две фотокамеры с разными объективами, гоупрошка с креплениями, лёгкий стедикам, лёгкий дрон и звуковые петли – хороший звук не менее важен, чем картинка. Из света пара лёгких световых панелей, работающих от аккумулятора. Это далеко не всё, но в принципе это довольно универсальный набор.

В диких условиях важно заранее понять, стоит ли везти генератор, дополнительные аккумуляторы или солнечную батарею, рации, спутниковый телефон. И вроде бы логичнее брать с собой рюкзак на природу, правда? Но один раз мы сознательно взяли два чемодана, потому что знали, что будем колесить везде на машинах, и так наши вещи будут гораздо сохраннее. К каждой командировке готовишься по-особенному, приходится выяснять все детали экспедиции.

За последние несколько лет технологии значительно облегчили жизнь режиссёрам и операторам.Я 20 лет назад снимать начала – небо и земля. Дрон-то легче вертолёта найти. Фотоаппараты со стедикамами вместо тяжёлых камер со штативами. Фотоловушки не наша тема – этим изобретениям экологи и заповедники радуются больше. Но мне кажется, главное снимать с хорошим, неравнодушным и технически продвинутым оператором – без него крутой картинки не будет.

Предпродакшин, то есть продюсирование, заняло несколько месяцев. Оно включало в себя не только поиск героев, но и оформление разрешений у пограничников, разработку маршрутов, ожидание нужного сезона. Моржи, например, выходят на лежбище примерно в одном и том же месяце, но всё зависит от ситуации с льдами. Поэтому даже билеты не всегда удавалось взять заранее.

Съёмки в общей сложности заняли недель пять, а постродакшн несколько месяцев. Конечно, от того, что ты снял в первую очередь зависит качество фильма: смог ли ты снять интересную историю, а не просто виды и животных. Иногда можно прошляпить что-то на поспродакшне и сделать посредственное кино из хорошего материала, а вот классное из посредственного уже нет. Так что лучше попотеть ещё на этапе продюсирования, потом на съёмках, а потом сделать невозможное на посте.

Я люблю кино, потому и профессию такую выбрала. Есть в проекте экспедиция в море Лаптевых с WWF к моржам на следующий год. А сейчас монтирую фильм «Лес». Не исключаю, что ещё что-то возникнет на злободневные экологические темы.

Самый простой способ попасть в эту профессию — найти информацию о том, что готовится любопытная экспедиция в труднодоступное место, и присоединиться к ней. Есть шанс, что тогда вы, как минимум, не сгинете, эксперты подскажут вам, как правильно подготовиться, проработают маршрут и логистику. На вас тогда лягут только творческие вопросы. Но важно заранее выяснить, что будет происходить, потому что многие научные экспедиции некинематографичны и скучны для обывателя – у них другие цели. Надо сразу понимать, каковы шансы снять интересные события, эксклюзив и вообще встретить диких животных, если о них речь. Мне больше нравится, когда мы сами придумываем и планируем, что снимать. Для кино это результативнее.

А стоит ли входить в эту сферу… Те, кто хочет связать свою жизнь с документалистикой, свяжут. Советов можно дать очень много: от «бери хорошие объективы и снимай в самом высоком качестве», до «ищи крутую историю». Если ты влюблён в документальное кино, то ты его будешь снимать. Мне вообще кажется, что все режиссёры, авторы, операторы, которые давно в профессии, снимают для себя, потому что не могут не снимать.

#документальныефильмы #животные #технологии #лигаавторов #интервью