Ретро
Максим Назаров

От «защиты» власовцев до запрета на исследования. Как в России историки попадают в скандалы из-за своих работ

Резонансные и спорные случаи, когда специалистам приходилось отвечать перед возмущенным обществом или организациями.

Русские коллаборационисты под руководством генерала Власова

Сталинские репрессии, русский коллаборационизм, влияние спецслужб на решения правительства — с момента развала СССР эти и другие темы истории неоднократно анализируют российские специалисты. И порой они приходят к выводам, которые не только вызывают в обществе резонанс, но и приводят к жёсткой критике исследователя. Иногда вплоть до того, что он вынужден покинуть Россию или отказаться от независимой деятельности.

В этом материале представлены далеко не все резонансные случаи, когда историки оказывались в центре скандала из-за своей деятельности. Один из самых ярких примеров последних лет — дело главы карельского «Мемориала» Юрия Дмитриева, которого признали виновным в сексуальном насилии над приёмной дочерью. Общественность посчитала дело против него политическим. TJ подробно рассказывал об этой истории.

Ветераны против исторической диссертации

C начала 2000-х годов в России вновь начала набирать популярность идея великодержавности и защиты советской истории от нападок. Подобные настроения проникли и в российские научные учреждения. Яркий пример — защита докторской диссертации Ирины Павловой, специализирующейся на истории сталинизма.

Она несколько лет потратила на изучении механизма власти в годы правления Сталина и пришла к следующим выводам в исследовании.

  • Все решения в стране принимала не коммунистическая партия, а небольшая группа лиц во главе со Сталиным;

  • Советская конституция и её законы — фикция;

  • Значительная часть решений, которые влияли на жизнь советских граждан — письменно не зафиксированы;

  • Часть документов советской эпохи написаны «сфальсифицированным языком».

Ирина Павлова

Несколько глав этой монографии посвящено теориям, что Сталин активно занимался подготовкой к войне с Европой и будущей советизацией региона. Труд историка опирался на значительную базу источников и архивных документов и частично подтверждался рассказами бывшего советского агента ГРУ и перебежчика Виктора Суворова.

Во время защиты диссертации наибольшее недовольство высказывали историки-любители: филологи, представители технических и географических наук. Они критиковали Павлову за очернение образа СССР и Сталина, а также за стремление опорочить победу в войне с Третьим Рейхом. Исследователя обвинили в исполнении некоего социального «заказа» со стороны Запада. Недовольство высказали и некоторые профессиональные историки, в том числе Виктор Демидов, подвергший монографию жёсткой критике.

Ирина Владимировна ставит пять исследовательских задач. Две из них ничтожны и целью быть не могут. Какая нужда «выявлять» сталинские представления о социализме, если достаточно взять любой учебник по истории КПСС: там всё прописано.

Виктор Демидов

Областной и городской советы ветеранов войны выступили против диссертации и послали обращение в Высшую аттестационная комиссию, потребовав не допустить, чтобы Павлова получила степень. Однако специалист всё равно заслужила звание доктора исторических наук.

Вскоре после защиты материала специалист переехала в США. С тех пор она ведёт русскоязычный блог «О России для умных и серьёзных людей», где периодически критикует российские власти и высказывается по поводу исторической политики в стране.

Сегодняшняя идеология – это очищенное от коммунизма традиционное российское великодержавие, облачённое в православные одежды. Обусловленное великодержавием видение мира – Россия окружена врагами и должна утверждать в мире свой статус великой державы – созвучно представлениям большинства населения.

Ирина Павлова

Дело Вдовина-Барсеноква

В 2010 году в историческом сообществе начался масштабный спор из-за учебного пособия для студентов вуза «История России. 1917—2009» за авторством Александра Вдовина и Александра Барсенкова. В начале с критикой позиций этих учёных выступили культуролог Анатолий Голубовский и историк Никиты Соколов. Свои претензии они озвучили в статье «Чему учат учителей истории», опубликованную в журнале «Искусство кино».

  • Плохая работа с источниковедением и критическим анализом источников;
  • Использование фальшивых цитат исторических деятелей, например, «речь Сталина от 19 августа 1939 года»;
  • Снятие со Сталина ответственности за Большой террор;
  • Замалчивание неудобных страниц истории, в том числе темы диссидентского движения;
  • Зацикленность авторов на «еврейской теме». Авторы постоянно подсчитывали их процентное соотношение в государственных органах СССР.

Эпоха Сталина — одна из самых неоднозначных тем в пособии Вдовина и Барсенкова

Первоначально об учебном пособии Вдовина и Барсенкова знали только историки. Всё изменилось после публикации статьи Зои Световой «Специфическая история. Учебник как пособие по ксенофобии». Тогда об неоднозначном творении историков узнали простые читатели.

По мнению критиков учебного пособия, самым главным его недостатком является «озабоченность авторов еврейской угрозой». Это одна из распространённых националистических версий, которые до сих пор в учебники не попадали: о том, что большевистская власть — это еврейская диктатура и что это нечто подобное внешней оккупации.

Никита Соколов

Другая мысль пособия, вызвавшая серьёзное возмущение, утверждение, что 63% чеченских мужчин нарушили присягу в годы Великой Отечественной войны. Критика этой теории вышла за пределы профессионального сообщества: своё недовольство высказали адвокат Мурад Мусаев и правозащитник Нурди Нухажиев.

Почему если Вдовин счёл необходимым напечатать, пусть и высосанные из пальца или из справки НКВД сведения о количестве дезертиров или уклонистов среди чеченцев, почему он рядышком не опубликовал сведения о лицах чеченской национальности, погибших на фронтах Великой Отечественной войны. Представленных к высшим наградам, проявивших героизм и прочее.

Мурад Мусаев

Новый виток конфликта между историками и правозащитниками начался после обещания телеведущего Николая Сванидзе провести разбор учебного пособия на заседании Общественной палаты. На встречи собравшиеся признали, что историки должны вести научную дискуссию, а не искать врагов народа. А сам Сванидзе заявил, что передаст все материалы в Минобразования и Генпрокуратуру для проверки на экстремизм.

Национал-патриотическая общественность не могла стерпеть такого. Многие консервативные СМИ, в том числе издание «Русская народная линия», посвятили статьи о «деле русских историков». В них говорилось, что специалистам якобы грозит расправа со стороны «либералов и кавказцев». В сентябре 2010 года в Москве прошли общественные слушания: «Русская история 20 века — свобода исследования или свобода преследования?». Многие участники высказали несогласие с позицией Сванидзе, говоря о о травле историков и недопустимости уголовного преследования.

Пока шли споры, совет исторического факультета МГУ создал комиссию, которая проверила содержание пособия и дала свою оценку. В ноябре появилось заявление, в котором участники высказали следующие соображения:

  • В книге используются непроверенные данные, почерпнутые из публицистики, различных недостоверных источников;
  • В учебном пособии много фактических неточностей, свидетельствующих о профессиональной небрежности авторов;
  • Авторы абсолютизируют этнический принцип в общественной и политической жизни;
  • Авторское изложение материала о выселении народов в годы Великой Отечественной войны бросает на них «тень предательства», оправдывая тем самым варварские и противозаконные депортации.

В итоге работа историков не прошла научную экспертизу, что вызвало сильное недовольство у патриотической общественности. Несмотря на скандал, Барсенков и Вдовин продолжили научную деятельность, но частично потеряли репутацию в глазах профессиональных историков.

Борьба с «переписыванием» героических страниц ВОВ

Превращение Дня Победы с середины нулевых годов в одну из важнейших скреп российского общества не могло пройти мимо историков. Многие лояльные к власти специалисты стали оправдывать спорные страницы советской истории, в том числе советское нападение на Польшу в 1939 году или советизация Восточной Европы после Второй мировой войны.

После 2014 года, когда противостояние России с Западом резко усилилось из-за референдума в Крыму, попытки рассмотреть те события с другой стороны или поднять тяжёлые темы рассматривались лояльными к власти историками особо скептично. В первую очередь это касалось темы русского коллаборационизма в годы Великой Отечественной войны.

Кирилл Александров

В 2016 году историк Кирилл Александров, с 90-х годов изучавший тему русского коллаборационизма, выступил с докторской диссертацией по теме «Генералитет и офицерские кадры вооружённых формирований Комитета освобождения народов России 1943—1946 годов». Она сразу же привлекла общественное и правоохранительное внимание, так как в 2014 году исследователь уже сталкивался с проблемами из-за материала о «бандеровцах».

Тогда статью «Бандера и бандеровцы: кто они были на самом деле» опубликовали в «Новой Газете». В ней рассказывалось о действиях бандеровцах в годы Второй мировой войны и о причинах, по которым они выступили против СССР. Прокуратура решила, что статья распространяет заведомо ложные сведения о советской деятельности в годы Второй мировой войны, и в 2017 году материал признали экстремистским.

Что касается диссертации Александрова, то о ней заговорили ещё до защиты. По городу среди патриотической общественности и ветеранских организаций распространялись слухи, что в Петербурге собираются реабилитировать генерала Власова. За неделю до защиты директора Санкт-Петербургского института истории РАН Николая Смирнова, как писала «Фонтанка», вызвали в неназванное надзорное ведомство, где обсуждалось будущее мероприятие.

Сама защита вызвала масштабное возмущение ветеранских организаций, которые обвинили Александрова в отсутствии патриотизма и апологии предательства. К ним присоединились и православные активисты из движения Народный Собор. Они заявили, что диссертацию необходимо проверить на призывы к развязыванию войны. Позже один из лидеров этой организации опроверг это заявление.

Статьи должна определять прокуратура. Эксперты «Народного собора» – юрист, филолог и историк, от них-то я и узнал о диссертации, – сделали три заключения, на их основании написано заявление. Я попросил применить меры прокурорского реагирования. Я не хочу, чтобы человека казнили или посадили в тюрьму. Я хочу просто-напросто, чтобы диссертаций таких не было. Я хочу, чтобы этот человек сменил тему.

Анатолий Артюх

Развязка истории наступила в мае 2017 года. Экспертный совет ВАК не поддержал присуждение Кириллу Александрову степени доктора наук, а позже заместитель министра образования и науки России Григорий Трубников отменил решение о присуждении научной степени Александрову.

Репутационная катастрофа из-за материала о русском коллаборационизме

Похожие проблемы, что и у Александрова, в 2019 году возникли у другого исследователя русского коллаборационизма — Екатерины Деревянко. Она анализировала Локотское самоуправление — образования местных коллаборационистов в годы Великой Отечественной войны в Псковской области.

Значительная часть работы посвящена экономической и культурной жизни местного населения. При этом Деревянко однозначно считала коллаборационистов предателями, участвовавших в расстреле мирных жителей, но хотела понять, что двигало их на сотрудничество с врагом. Неясно, кто и почему начал кампанию против исследователя, но вскоре она столкнулась с претензиями за публикацию.

Через директора госархива я узнала, что есть некий академик, который написал разгромное письмо по поводу моей статьи. Мол, чуть ли не я сама — коллаборант. Ещё мне передали претензию, что я пишу об антигероях вместо того, чтобы писать о героях.

Но это всё на словах. Мне никто этого письма от академика не показал и его имени не назвал. Было бы интересно поговорить с ним, понять, в чём конкретно заключаются его претензии, подискутировать в переписке. Ведь так принято в научной среде уже многие века.

Екатерина Деревянко

После предъявлений претензий Департамент культуры потребовал от Деревянко переписать статью, добавив туда уточнения. Она согласилась, но чиновники продолжали давить на неё требуя, чтобы она сменила место работу и покинула архив. Первоначально она работала в Госархиве и планировала перейти в Центр документации новейшей истории Брянской области, но вскоре от неё потребовали уволиться по собственному желанию.

Каминский и солдаты РОНА Коллекция Федерального архива Германии

За Деревянко вступились коллеги-историки — – специалисты Дмитрий Жуков и Иван Ковтун, которые также изучают российский коллаборационизм. Они дали положительную оценку её трудам и выступили против местных чиновников. Однако, несмотря на это, в 2019 году, Деревянко покинула своё место работы.

Мне нельзя теперь сниматься в телепередачах, публично выступать, проводить мероприятия со школьниками. Моей деятельности по истории Холокоста и коллаборационизма перекрыт кислород.

Екатерина Деревянко
* * *

Закон о запрете «реабилитации нацизма» 2014 года и конституционные поправки о защите «исторической правды» в 2020 году усложнили работу историков, которые изучают неоднозначные страницы российской истории. Историк и социолог Дина Хапаева считает, что эти инициативы направлены на создание государственной мифологии и разжигание имперских амбиций, а те, кто будет выступать против таких трактовок — фактически враг государства.

Дополнительный риск для историков представляет законопроект о просветительской деятельности, который внесли на рассмотрение в Госдуму в ноябре 2020 года. По задумке авторов, он будет регулировать работу независимых исследователей и волонтёров. Обязанность регулирования возлагается на правительство.

Авторы документа убеждены, что без должного регулирования в сферы российского образования проникнут иностранное влияние и пропаганда экстремизма. Фактически же получается, что любой блогер, который рассказывает про историю, должен будет регулировать свою деятельность. Пока сложно предположить, как именно это будет устроено и реализовано.

Большинство хороших популяризаторов науки — энтузиасты. Люди, которые занимаются этим по собственной инициативе в свободное от работы время. Необходимость получать лицензии, чтобы читать научпоп лекции, может сильно ударить по этому энтузиазму. Никто не любит бюрократию, но особенно ее не любят учёные.

Александр Панчин

Статья создана участником Лиги авторов. О том, как она работает и как туда вступить, рассказано в этом материале.