«Стараемся сидеть, пока есть силы»: монологи волонтёров, работающих на горячей линии во время протестов

Из-за огромного числа задержанных и общего хаоса они работали почти круглосуточно, помогая людям и их родным найти юриста или отстоять свои права.

В январе и начале февраля 2021 года в России прошли массовые несогласованные акции протеста в поддержку арестованного основателя ФБК Алексея Навального. По данным «ОВД-Инфо», в России 23 января задержали 4002 человек, а 31 января рекордное количество — больше пяти тысяч задержанных. Среди них — 82 журналиста. Задерживали жёстко: людей сутками держали в автозаках, силовики применяли дубинки, электрошокеры и дымовые шашки, а у людей в ОВД отбирали телефоны и не пускали к ним адвокатов.

На горячих линия и чат-ботах в Телеграме правозащитных организациях круглосуточно работают волонтёры, которые удалённо оказывают юридическую и психологическую помощь. TJ пообщался с ними.

Я уехал из России после митингов 2019 года, но продолжаю следить за событиями в стране. Я был тем человеком, которого сотрудники Росгвардии избили во время летнего протеста в 2019 году, за меня тогда заступились фигуранты «Московского дела». После этих событий я переехал жить в Грузию.

В какой-то момент понял, что следить больше невозможно и пора помогать задержанным удалённо. 30 января я оставил заявку на волонтёра в «ОВД-Инфо», через пару часов они мне ответили и прислали обучение. В нём содержалась инструкция: как обращаться с базой задержанных, как правильно отвечать и звонить, как найти адвоката и так далее. Потом я сразу вышел на линию и работал до трёх часов ночи. Когда они мне звонили, заносил их в базу или обновлял её новыми данными, к задержанным направлял адвоката, либо помогал инструкциями, потому что юристов не хватало или их не впускали в ОВД.

Я работаю в продажах, поэтому легко общаюсь с людьми. На горячей линии старался разговаривать спокойно. Звонила как-то женщина и не могла найти мужа, которого задержали на митинге. Потом спросила, как ей правильно поступить и какие документы получить, чтобы привлечь полицейского, который её ударил, к ответственности. Врачи диагностировали у неё открытый перелом запястья. Мы направляем такие запросы в Комитет против пыток (правозащитная организация расследует дела о применении пыток со стороны силовиков). Сложно в этот момент слышать такие истории, но я стараюсь сочувствовать и подбодрить нужными словами.

Есть совершенно ужасные истории, когда не знаешь, что сказать. Звонила женщина из Казани и просила найти человека. Потом смотрю в базу и там нахожу информацию о нём. Оказывается, что она звонила два часа назад и просила внести в базу пропавшего, но никакой информации по нему не появилось. Она спрашивает испуганным голосом: «Что мне делать?», и тут я советую позвонить на горячую линию МВД или подать заявление о пропаже человека, это иногда помогает узнать, где он находится. Когда задержанных оставляют на ночь в ОВД, то я объясняю их родственникам, что им нужно отнести передачки – у каждого города есть свой чат в Телеграме, который помогает собрать необходимые вещи.

После работы на линии проснулся и увидел новые запросы, но не мог ответить, потому что у меня не было сил и возникли задачи по основной работе. Сейчас я набрался опыта, поэтому могу рассказать, как вести себя в ОВД с полицией, как отстоять свои права — это те вопросы, которые приходят в день задержания. На следующий день — про суды. Я бы всем посоветовал поработать волонтёром, потому что важно помогать людям и понять, что происходит на самом деле, чтобы не обманываться информацией.

Раньше я работал волонтёром в другой правозащитной организации и договаривался с адвокатами за деньги поехать в ОВД, чтобы помочь задержанным. Несколько лет назад таких массовых задержаний не было, поэтому адвокаты приезжали и оказывали помощь. Но сейчас специально распределяют задержанных в ОВД, которые находятся в разных концах города, потом адвокатов не хватает на такое количество задержанных, но мы работаем над этим.

Наша организация перед первым днём митингов (23 января) решила, что необходимо запустить чат-бота, в котором задержанным и их родным будет оказана психологическая помощь. На все запросы отвечают пять человек, включая меня, но мы разделяем обращения на юридические и психологические.

Психологический центр «Открытого пространства» работает с ноября 2020 года, мы помогаем гражданским активистам справляться с давлением. Но получив первые сообщения от людей, которые случайно оказались в ОВД, поняли, что запросы намного шире. Мы предлагаем одну-две бесплатных сессии с психологом, потому что какие-то вопросы решаются за это время, но если понимаем, что человеку нужно более основательно проработать проблему, то оплачиваем ещё 12 сессий. Такая помощь никогда не бывает лишней, потому что психологических поддержек по стране немного.

В чат-боте работают исключительно волонтёры. Стать им может человек, который имеет психологическое образование, либо тот, кто занимается правозащитой или активизмом, потому что такие люди делятся своим опытом с другими. Формат в чате отличается от обычных психологических консультаций – люди обращаются за советами, но описывают кратко ситуацию, потому что ранее не были задержаны.

Общей схемы для психологической поддержки не существует. Кто-то первый раз попал в ОВД, и для них это шокирующее событие, кто-то боится за свою безопасность, жизнь и последствия. Запросы все на одну тему, но они очень разные. Какого-то универсального совета нет, но выделяются основные черты работы с тревогой – дышать, сделать мелкую работу, которая помогает сосредотачиваться на конкретном времени и так далее. Потому что позаботиться о человеке и понаблюдать за его состоянием невозможно через чат.

Это мой первый опыт работы в правозащитной организации. У меня есть навыки и качества, которые я могу применять во благо. Работа в таких орагнизациях не предусматривает какого-то достатка, карьерного роста и других преференций – она больше направлена на улучшение мира.

Я три года работала в «Правозащите Открытки», на всех крупных митингах с 2017 года принимала звонки от задержанных, писала инструкции, оказывала первую помощь и координировала адвокатов. Сейчас я уже там не работаю, но мне по-прежнему каждую акцию пишут десятки знакомых с вопросами о задержании, поэтому решила, что от меня будет больше пользы на горячей линии, чем на протесте.

На горячей линии я принимала сообщения в боте, где ответила примерно 170 людям (более точно и не по считаешь). Запросы разные: кого-то нужно внести в список задержанных и скинуть инструкцию, а кого-то консультировать по срочному вопросу вместо юриста.

На горячей линии я собираю информацию, обрабатываю её, консультирую человека, помогаю ему найти ответы на все возможные юридические вопросы. Для этого замечательные сотрудники «ОВД-Инфо» сделали целый сборник с юридическими справками. Также я веду трансляции протестов в инстаграме Kultrab (бренд одежды с политическим контекстом), поэтому обрабатываю обращения в перерывах, либо ближе к концу акции. 31 января я сидела на боте с семи вечера до трёх ночи, а в остальные дни — в свободное от работы время. Стараюсь искать сообщения, которые давно ждут ответа.

С задержанными важно общаться человеческим языком и учитывать все обстоятельства и уровень подготовки человека. Есть те, которым просто нужно скинуть ссылки на законы, а дальше они разберутся. И таких довольно много. А людям, которым нужна психологическая поддержка, нужно объяснить, что их ждёт дальше в ОВД, дать понять, что о них не забыли, а не закидывать их инструкциями. То же самое касается родственников задержанных.

Люди с пониманием относятся к тому, что адвокат может не приехать. А если приедет, то его не пустят в ОВД. В таких случаях я стараюсь успокоить человека: объяснить, какие этапы ему ещё предстоит пройти, сколько времени он проведёт в ОВД и всегда с ним на связи. На боте справляться с эмоциями проще, чем на горячей линии. Ребята там — настоящие герои.

У моих родителей и родственников противоположная позиция на ситуацию в стране, но я давно дала понять, что меня не переубедить. Часто приходилось пропускать семейные праздники из-за обысков и митингов, а уголовное дело на журналиста Ивана Голунова сорвало мой летний отпуск с родителями. Но они вроде привыкли к этому. А вот из МГУ меня отчислили из-за активной позиции и работы в правозащитной организации.

У меня был опыт работы на горячей линии во время выборов: я координировала работу для «Наблюдателей Петербурга» во время общероссийского голосования. Это впечатляющий опыт, с одной стороны, а с другой, хороший вариант куда-то направить свою энергию. После митингов 23 января юристка «Апологии протеста» Варя Михайлова написала пост, что она одна за пару дней обработала более 500 заявок. Я представила себе, какой это невероятный объём и предложила свою помощь.

Первые три дня я вносила данные из входящих сообщений в базу «Апологии протеста», которые созданы для удобства адвокатов. Нужно было максимально оперативно вносить информацию, чтобы правозащитники помогали в отделениях полиции, а затем в судах. Потом я отвечала на сообщения, рассылала инструкции задержанным или их родственникам. Нетиповые вопросы, которые требуют индивидуальной юридической помощи, переправляла юристам. Сложно сказать в абсолютных цифрах, но думаю, что смогла ответить примерно 100-200 обратившимся.

У меня получилось почти четыре непрерывных дня, так как поток сообщений после митинга 31 января мы разгребали до утра 2 февраля, а там уже начались новые задержания во время и после суда над Алексеем Навальным. Я всё время сидела за компьютером, старалась ответить как можно большему числу людей, потому что понимала, что там может быть человек, который впервые столкнулся с этой репрессивной и агрессивной системой. И человеку очень нужна поддержка, инструкции, как себя вести в отделении полиции и суде.

Правозащитников по всей стране – несколько десятков, а задержанных тысячи, и им нужна помощь не только в день задержания, но и затем в суде, а после – с обжалованиями. Мы хотим помогать людям доходить до ЕСПЧ (Европейский суд по правам человека). Наши адвокаты составили очень подробные инструкции, как защитить себя самостоятельно. Понятно, что столкнувшись с системой впервые, многие испытывают страх. Но почти все с понимаем к относятся к тому, что правозащитников не хватает. Потому что к такому количеству задержаний никто не был готов. Это новая реальность и для нашей страны, и для правозащитных организаций в том числе.

Я сейчас временно взяла паузу на основной работе в связи с происходящим в стране. У меня творческая работа и повышенная эмпатия, поэтому в текущих условиях не получается думать ни о чём другом, кроме той несправедливости, которая происходит. Придумывать новые проекты в таком состоянии для меня – невозможно. К счастью, у меня есть такая возможность брать небольшие перерывы и заниматься общественной деятельностью.

Пока не знаю, разовый это опыт с «Апологией протеста» или я останусь, но мне нравится приносить какую-то реальную и осязаемую помощь. Это очень помогает мне справляться с общим чувством бессилия от чтения всех этих новостей и осознания, в каком режиме сейчас живёт наша страна. Я очень хочу перемен в России: честных выборов, работающих судов, полицейских, которые будут ловить настоящих преступников, а не вычитывать твиты или вылавливать мирных протестующих. Раз я хочу перемен, я спрашиваю себя: «Что можно сделать?». Какое-то реальное действие, которые будет полезно. И вот делаю по возможности что-то — свой небольшой вклад.

Статья создана участником Лиги авторов. О том, как она работает и как туда вступить, рассказано в этом материале.

#политика #митинги #законы #навальный #лонгриды #лигаавторов