История церковных школ Канады: индейских детей «окультуривали» через унижения, избиения и голодовку
Любой ребенок из коренного племени считался ленивым и не очень умным, поэтому воспитатели полтора века старались принести свет знаний в детские головы — но своеобразными методами.
215 пар детской обуви на ступенях Художественной галереи Ванкувера в память о детях, чьи останки нашли на месте бывшей школы-интерната в Камлупсе, Британская Колумбия. 28 мая 2021 года Фото Дэррила Дика
В конце мая 2021 года рядом с бывшей школой-интернатом в Камлупсе в Канаде обнаружили ранее неизвестную братскую могилу с останками 215 бывших учеников этого заведения. Находка взбудоражила Канаду и обострила давние споры об этих школах.
Школы-интернаты для детей канадских аборигенов открывали в 19 веке с целью приобщить учеников к европейской культуре. Благая затея на деле обернулась систематическими издевательствами, побоями, унижениями и насилием в стенах этих школ и под прикрытием государства и церкви.
В таких условиях ученики нередко погибали, и общее количество жертв неизвестно по сей день. Подобные заведения существовали до 1990-х, а после их закрытия началась долгая борьба индейцев за восстановление справедливости.
«Убить индейца, чтобы спасти человека»
Колонизаторы Канады считали европейскую культуру вершиной человеческой мысли, а местных индейцев — невежественными дикарями, которыми надо руководить, как детьми, и внедрять среди них западные ценности, чтобы те смогли войти в европейское общество.
Изначально этим занялись христианские церкви с помощью специальных школ для детей индейцев. Первое подобное заведение — Институт могавков, открытый в 1831 году в провинции Онтарио. Изначально он был дневной школой для мальчиков Шести наций (могавки, каюга, онондага, онейда, сенека, тускарора), но позже туда стали брать всех детей индейских народов.
Постепенно в Онтарио и других провинциях страны стали открываться католические, методистские и англиканские школы для индейцев. Там поначалу училось мало детей — индейцы не видели преимуществ в образовательной системе «бледнолицых», а церковь не имела мощных рычагов влияния на аборигенов.
Всё изменилось, когда правительство увидело в церковных школах потенциал для ассимиляции. Идею о создании специализированных государственных интернатов для индейских детей Канада позаимствовала у США, где подобные заведения стали открывать после Гражданской войны.
Суть их работы выражена в известной фразе лейтенанта и основателя первой индейской школы в США Ричарда Пратта о том, что нужно «убить индейца, чтобы спасти человека» — то есть лишить индейца его культуры, обычаев, языка. В Канаде главным сторонником этого метода стал первый премьер-министр Джон Макдональд.
Когда школа находится в заповеднике, ребенок живет со своими родителями-дикарями; он окружен дикарями, и, хотя он может научиться читать и писать, его привычки, образование и образ мышления являются индейскими. Он просто индийский дикарь, который умеет читать и писать.
Власти стремились не только ассимилировать аборигенов, но и сделать их экономически самодостаточными, дабы те не зависели от бюджета, а для этого им требовалось хотя бы начальное образование. И в некоторых школах-интернатах действительно давали неплохое образование!
Поэтому в конце 19 века вожаки коренных народов тоже изменили мнение об этих школах, решив, что евро-канадское образование позволит индейским детям лучше адаптироваться к жизни вне общины.
В 1880-е правительство и церкви выстроили целую систему школ-интернатов для индейцев в разных концах страны. Больше всего таких заведений работало в четырёх западных провинциях, в Квебеке и Онтарио. В Нью-Брансуике и на острове принца Эдуарда таких школ не было — правительство полагало, что местные жители и так достаточно интегрированы в евро-канадскую культуру.
На пике развития этой образовательной системы, в 1930 году, в Канаде одновременно работало 80 школ для аборигенов. 60% школ были католическими, 25% — англиканскими, все остальные — методистскими.
В 1925 году появилась Объединённая протестантская церковь, и её частью стали все методистские и большая часть англиканских интернатов. В этих школах за все годы существования учились 154 тысячи детей.
Пытки и рабский труд вместо учёбы
Родители обычно охотно отдавали детей в индейские школы-интернаты, надеясь, что западное образование поможет им лучше устроиться в жизни. Но некоторые семьи все жё не желали посылать детей на воспитание к чужакам — тогда чиновники насильно отнимали мальчиков и девочек, и отправляли их в заведения, часто находившиеся далеко от индейских поселений.
Однажды мои родители собирали ягоды, а я играл с двумя другими детьми во дворе дома... когда пришли полицейский, священник и две монахини, они просто схватили меня со двора и бросили в фургон... Это похищение. В те дни мы не имели права голоса.
В школах всё подчиняли одной цели — полностью лишить детей малейшей связи с традиционной культурой. Для лучшей «усвояемости» детей на месяцы разлучали с родителями, братьями и сёстрами.
Администрация стремилась лишить учеников их культурной идентичности. Потому в первый день обучения всех мальчиков и девочек, коротко стригли. Преподаватели делали это, зная, какое значение для аборигенов имеют длинные волосы, отражающие в индейском обществе силу, красоту и ум.
Насильственная стрижка была актом подчинения и унижения. У детей отнимали традиционную одежду, выдавая вместо неё унифицированную школьную форму. Часто ученикам давали христианские имена взамен традиционных.
Политика нашего правительства заключалась в том, чтобы «избавиться от индейцев» в ребёнке. Это был распад личности, распад семьи, общины и нации.
Учебные программы различались в зависимости от школы. Единственное сходство — обязательное глубокое погружение в канадскую культуру. Любые попытки учеников восстановить связь с родными обычаями жёстко пресекали.
И школьная администрация, и власти страны считали важным, чтобы индейские дети учились и разговаривали исключительно на английском (иногда и на французском, а для участия в католических обрядах — на латыни).
Использовать коренные языки запрещали. Из-за этого случались сложности на первых порах обучения, когда новоприбывшие ученики не знали никаких языков, кроме родного.
Я был поражён, когда сестра С., наблюдатель в тот день, чуть не ударила меня по спине, обхватив меня своей сильной костлявой рукой. Я нечаянно сказал что-то на оджибвее. Она подумала, что я имел в виду её, когда пара мальчиков рассмеялась над моим комментарием. Она закричала, что промоет мне рот с мылом, но вместо этого потащила меня туда, где она сидела. Меня запихнули в шкаф за её стулом. Он находился под лестницей, ведущей на второй этаж, и использовался для хранения мётел и чистящих средств.
За разговоры на коренных языках детей обычно принудительно изолировали от сверстников, лишали еды, промывали рот с мылом. В некоторых школах учеников наказывали электротоком или кололи язык иглами.
Преподаватели нередко считали, что дети-индейцы, как и их предки, не соблюдают строгую дисциплину, ленивы и нерасторопны. Они полагали, что помогут подопечным добиться успеха в жизни, привлекая их к тяжёлому труду. Поэтому ученики много времени проводили в работах в ущерб учёбе. Школы финансировались скромно, и обеспечение их работы ложилось на плечи детей.
Учебный день в индийских школах начинался с молитв и продолжался до обеда. Во второй половине дня мальчики занимались сельским хозяйством и мужскими ремёслами, а девочек учили домашним навыкам. Ученикам поручали доить коров, собирать куриные яйца, плотничать, рубить дрова, собирать урожай под надзором воспитателей.
Такое воспитание оказалось в диковинку для детей из коренных общин, поскольку в общинах домашние дела индейцев привязывались к временам года и чётким общественным потребностям. В школах же соблюдали непривычный для детей строгий методический график.
Звонок звонит в 5 утра. Дети встают, стирают, одеваются. В половине шестого завтракают; после чего собираются в большой классной комнате и вместе читают Священное Писание, поют и молятся. С шести до девяти часов мальчики работают на ферме, а девочки — дома. В девять часов все идут в свои школы. В 12 обедают, а оставшееся время до часа дня отдыхают. В час идут в школу, где их учат до половины четвертого, после чего они — физический труд до шести. В шесть ужин и снова чтение Священного Писания, пение и молитва. В зимний сезон мальчики занимаются в Вечерней школе, а девочек учат рукоделию до девяти, когда все возвращаются на отдых. Их никогда не оставляют в покое.
Благодаря труду учеников и поддержке церквей государство экономило деньги на финансировании школ для аборигенов. Но уже в 1940-е стало ясно, что дети, работая по полдня, не могут нормально учиться. Систему неполного рабочего дня отменили лишь в конце 1950-х, когда экономическое положение в Канаде улучшилось.
Само образование в школах было некачественным. Правительство так и не установило чёткую цель и стандарты образования для индейцев. Учебная программа исходила из того, что аборигены интеллектуально неполноценны, и не соответствовала их настоящим потребностям.
Педагоги получали низкие зарплаты и не имели мотивации хорошо работать, а многие из них и вовсе не имели профильного образования. В итоге большинство аборигенов выходило из школ малоподготовленными.
Ученики в столовой в индейской школы-интерната в Эдмонтоне, конец 1920-начало 1930-х годов Фото United Church Archives
По воскресеньям дети не учились, его обычно посвящали религиозным обрядам. До 1950-х каникулы у детей-аборигенов включали в себя не только отдых, но и работу для школы. Из-за этого ученики могли годами не видеть свою семью. Только в 1960-е на время каникул детям позволили ездить к родителям.
В традиционном воспитании коренных народов рукоприкладство считалось исключением. В канадских школах-интернатах физические и моральные наказания стали нормой — например, избиения, заковывания в цепи, изоляция стали обычными методами воспитания в индейских школах.
Сильнее всего наказывали беглецов — их могли оставить в тёмных кладовках и морить голодом несколько дней (в Институте могавков для этого даже выстроили специальную «тюремную» камеру), выпороть плетью-девятихвосткой.
Студентки и монахиня в классе в школе Кросс-лейк, Манитоба, 1940 год Фото Reuters
В 1962 году оттуда уволили сотрудницу Мэриан Макфарлейн, которая остановила воспитательницу, избивавшую индейскую девочку ножкой от пианино.
В школах процветало сексуальное насилие. Ученики часто жаловались школьной администрации на воспитателей-педофилов, но руководство редко обращало на это внимание. Если же администрация считала, что жалобы детей обоснованы, то насильника просто увольняли без всяких последствий.
Ученики индийской школы-интерната Фото TRC
Из-за слабого финансирования в индейских школах подавали очень скудную пищу. Основа рациона — водянистая каша. Мясо и горячий чай редко бывало в меню, обычно все довольствовались холодной водой.
В 1940-1950-е в некоторых школах проводили «пищевые» эксперименты над детьми без согласия учеников и их родителей. Опыты согласовывало федеральное правительство, а проводили ведущие эксперты по питанию тех лет.
Опыты начались в середине 1940-х, когда в индейской школе Norway House, где учились дети народа кри, произошла вспышка туберкулёза. Прибывшая в школу комиссия врачей увязала болезнь с недоеданием, но вместо улучшения рациона детей решили дать пищевые добавки 125 детям из 300.
Медсестра берет образец крови у мальчика в индийской школе в Порт-Алберни, Британская Колумбия, 1948 год Фото Library and Archives Canada
Всего же в подобных опытах против своей воли участвовали 1300 учеников, и их одобрила Палата общин. Для чистоты эксперимента детей лишали определённой пищи и не разрешали посещать стоматолога. Опыты не привели к сколь-либо значащим результатам, но подорвали здоровье его участникам.
Школьный концлагерь: ученики-индейцы гибнут сотнями
Плохое питание — одна из причин регулярных вспышек болезней. Сотни учеников умерли от туберкулёза, гриппа, тифа, кори, дифтерии, пневмонии.
Ситуацию усугубляло отсутствие элементарной медицинской помощи. Джеймс Гладстон, первый индеец в Сенате Канады, вспоминал, как его одноклассник умер за два дня, наступив на ржавый гвоздь и так не дождавшись помощи. Зимой 1926-1927 годов в школе Литтона сразу 13 учеников скончались от коклюша и кори.
Каждый месяц у девочек кто-то умирал, и некоторые мальчики тоже умирали. Нас всегда водили к погибшим девушкам. Сёстры неизменно одевали их в голубое, и они всегда выглядели такими мирными и ангельскими. Нас заставили поверить, что их души попали в рай, и это каким-то образом уменьшило бы горе и печаль, которые мы чувствовали из-за потери одного из наших маленьких одноклассников. В часовне служилась заупокойная месса. Мы все провожали тело, лежавшее в простом самодельном гробу, на кладбище, которое находилось недалеко от католической церкви в деревне.
Другой бедой индейских школ были несчастные случаи. При их строительстве и эксплуатации игнорировали простейшие правила безопасности, что оборачивалось регулярными пожарами. В 1927 году пожар в индийской школе Боваль в Саскачеване унёс жизни 19 детей. Три года спустя история повторилась в школе Кросс-Лейк в Манитобе — на сей раз с 12 жертвами.
Немало детей замёрзли или утонули во время побегов. Школы редко искали их, а найдя, не сообщали никому о случившемся. 1 января 1937 года четверо мальчиков семи-девяти лет сбежали из школы-интерната Фрейзер-Лейк к своим семьям. Школа начала поиски лишь спустя сутки и нашла всех беглецов замёрзшими насмерть.
Тела детей возвращали родителям очень редко, и часто они узнавали о смерти ребёнка спустя несколько месяцев. В 1938 году мать ученика индейской школы в Онтарио узнала о смерти сына и попросила отдать ей его тело, но Департамент по делам индейцев ответил ей, что транспортировка трупов индейских детей влечёт неоправданные расходы, и это возможно лишь в особых случаях.
Ученики индийской школы-интерната на уроке
Самыми смертоносными для учеников оказались 1870-1920-е годы. За первые шесть лет после открытия школы Qu'Appelle в 1884 году в ней умерли 40% обучающихся. Официальные лица знали о происходящем. В 1922 году школьный инспектор писал в письме о школе на острове Купер (Британская Колумбия), где умерла треть учеников, что индейцы не идут туда из-за высокой смертности.
Ситуация начала выправляться лишь в 1940-е, когда власти Канады всё же начали уделять внимание индейским школам. Но даже тогда смертность в этих школах в пять раз превышала кривую среди обычных канадских детей, а в 1960-е — в два раза.
Канадские медицинские эксперты рекомендовали властям улучшить быт детей-аборигенов в школах. Они заявляли, что хорошее питание, тёплая одежда, отдых, чистота и хорошая вентиляция защитят детей от болезней и смертей. Но ни правительство, ни церковь не обращали на эти призывы внимания.
«Они смыли всё из нашего разума»: бывшие ученики индейских школ борются за свои права
Неудачные попытки ассимиляции детей привели к их дезориентации. Выпускники не становились полноценными европейцами, но при этом отдалялись и от индейского общества. Многие из них получили психологические травмы и искали утешения в алкоголе.
Когда индеец выходит из этих мест, это похоже на то, что его помещают между двумя стенами в комнате и оставляют висеть посередине. С одной стороны, всё, чему он научился у своих людей, их образ жизни, было уничтожено, а с другой стороны — пути белого человека, которые он никогда не мог полностью понять, поскольку у него никогда не было нужного образования и он не мог быть частью этого. Вот он, висит посреди двух культур, и он не белый человек, и он не индеец. Они смыли практически всё из нашего разума, всё, что нужно индейцу, чтобы помочь себе самому, думать так, как должен человек, чтобы выжить.
Выпускники школ рассказывали другим индейцам, какие нравы царят в подобных заведениях. А еще учащиеся дети писали домой письма, в которых умудрялись сообщать о плохих условиях содержания — несмотря на жёсткую цензуру и запрет использования родного языка.
В ответ в 1920 году канадские власти издали закон об обязательном школьном образовании для детей-индейцев. Учеников продолжили часто забирать из родных семей под угрозами.
Родители часто жаловались миссионерам или в Департамент по делам индейцев. Иногда власти начинали расследование и принимали меры — например, пополняли запасы пищи или увольняли излишне суровых сотрудников.
Ученики индейской школы-интерната, 1950 год Фото Getty Images
Другие семьи пошли ещё дальше и перевели своих детей в индейские школы в резервациях или в учебные заведения других вероисповеданий. Некоторые родители прятали детей, когда к ним приходили агенты канадских школ.
Ученики интернатов тоже выражали недовольство — не слушались учителей, пропускали экзамены и нарушали правила. Часто они давали нелюбимым учителям обидные прозвища на родных языках. Так дети не только выражали отношение к образовательной системе, но и старались сохранить свой язык хотя бы в такой форме.
Ещё одним вариантом протеста служило воровство. Ученики, имевшие доступ к кухням, тайком выносили оттуда еду и делились со сверстниками. Чаще всего причиной был голод, но из чувства солидарности и ненависти к школьному руководству дети не выдавали воришек.
Ученики и преподаватели в школе в Камлупсе, 1934 год Фото National Centre for Truth and Reconciliation
К поджогу прибегали от отчаяния. Институт могавков пытались сжечь дважды. Некоторые школы сгорели дотла. Ученики считали, что если школа будет разрушена, то их распустят по домам, а если её потушат или отстроят заново, то возможно, там уже не будет кого-нибудь из наиболее суровых сотрудников. За все годы зафиксировано около 25 поджогов.
И родители, и дети, и политические лидеры индейцев многие годы выступали за улучшение жизни в школах-интернатах. Долгое время власти игнорировали эти призывы, но уже к 1940-м стало ясно, что индейские школы в их тогдашнем виде неэффективны.
Протесты коренных народов усиливались, и игнорировать их становилось труднее. В 1969 году индейские интернаты перешли от церкви под руководство Департамента по делам индейцев.
В 1970-е годы школы для индейцев стали массово закрывать, несмотря на противодействие церкви. Некоторые из заведений передали в управление коренным народам. Первой из них в 1971 году стала школа-интернат Blue Quills. При этом проблемы недофинансирования школ, некомпетентности и жестокости учителей всё ещё сохранялись.
В октябре 1990 года тогдашний лидер Ассоциации вождей Манитобы Фил Фонтейн в прямом телеэфире призвал церковь признать вину в физическом, моральном и психологическом насилии в индейских школах. Год спустя правительство созвало Королевскую комиссию по делам коренных народов, опрашивавшую бывших учеников-индейцев.
В 1996 году комиссия подготовила отчёт с призывом провести полноценное отдельное расследование — которое так и не начали.
В том же году в Пунничи, провинция Саскачеван, закрыли последнюю в стране индейскую школу. Детей-аборигенов стали учить в обычных государственных школах, не разделённых по национальному признаку.
Несмотря на отсутствие расследования, аборигены продолжали требовать от властей и церкви признаний в систематических издевательствах над детьми и выплаты компенсации.
Судебные иски против церкви и правительства множились с каждым годом, и в 1998 году власти Канады признали вину в жестоком обращении с детьми в индейских школах. В 1990-х извинения перед индейцами принесли и местные христианские церкви.
Последними это в апреле 2009 года сделали католики в лице тогдашнего папы Римского Бенедикта XVI, выразившего сожаление из-за того, что происходило в школах-интернатах. Фил Фортейн не счёл это заявление «официальным извинением». В 2018 году Папа Франциск отклонил прямой призыв к извинениям от премьер-министра Канады Джастина Трюдо.
Ученицы индейской школы Святой Марии, середина 1930-х Фото Bad River Tribal Historic Preservations Office
В 2005 году правительство выделило почти два миллиарда долларов в качестве компенсации для бывших учеников. 11 июня 2008 года тогдашний премьер-министр Канады Стивен Харпер от лица правительства страны впервые извинился перед бывшими воспитанниками индейских интернатов, заявив, что политика ассимиляции была неправильной, вредоносной, и в Канаде ей больше нет места.
Ни извинения, ни компенсации не касались аборигенов Ньюфаундленда и Лабрадора. Эта провинция не входила в состав страны на момент начала работы школ, и потому правительство не считало себя виноватым перед местными жителями.
В мае 2016 года после долгих протестов власти этих провинций наконец пошли на попятную и выделили 50 миллионов долларов в качестве компенсации бывшим школьникам.
История школ-интернатов ещё не закончена
Летом 2015 года Канадская комиссия по установлению истины и примирению опубликовала окончательный отчёт о «культурном геноциде» в индийских школах, обвинив в нём правительство.
Учащиеся школ-интернатов на кладбище Форт-Джордж, ноябрь 1946 года Фото Truth and Reconciliation Commission
В мае 2021 года на развалинах бывшей школы-интерната Камлупс в Британской Колумбии обнаружили останки 215 учеников. Поиск останков детей в этих местах вёлся с начала 2000-х, но дело сдвинулось с мёртвой точки только после получения федерального гранта по программе «Путь к исцелению», который помог закупить новейшее геолокационное оборудование.
Эту школу 19 мая 1890 года открыла католическая церковь, и ежегодно сюда поступало около 500 новых учеников. В 1969 году управление школой на себя взяло государство, а 31 июля 1978 года она закрылась.
Долгое время считалось, что здесь за все годы умерло 50 учеников, потому что администрации школ редко вели статистику по умершим или сильно её занижали.
Школа-интернат Камлупс Фото Reuters
Ученики и педагоги школы в Камлупсе, 1935 год NATIONAL CENTRE FOR TRUTH AND RECONCILIATION
Пары детской обуви у мемориала умерших школьникам возле школы Камлупс, июнь 2021 года
30 мая в Канаде объявили днём государственного траура, а в некоторых городах он продлится 215 часов — по числу найденных тел. Премьер-министр Канады Джастин Трюдо заявил, что потрясён наследием наследием канадских школ-интернатов, и пообещал в дальнейшем принимать меры в его отношении, не уточнив, впрочем, подробностей.
Папа Римский Франциск в воскресном обращении сказал, что огорчён обнаружением останков, и призвал канадских политических и религиозных лидеров сотрудничать, чтобы пролить свет на находку ради примирения и исцеления.
Это не первая подобная находка в Канаде. В 1974 году группа студентов-археологов нашла 72 заброшенных детских могилы в промышленной школе Батлфорда в Саскачеване. В 2001 году проливные дожди размыли 34 могилы учеников школы-интерната Данбоу. В 2019 году археологи при помощи георадара нашли ещё 15 могил близ школы Масковекван в Саскачеване.
Это не единичные инциденты. Коренные общины знали об этой истории на протяжении поколений.
В мемориальном реестре Национального центра истины и примирения числится более 2800 имён умерших детей. Их обнародовали после многолетних исследований в сентябре 2019 года во время официальной церемонии, транслировавшейся по телевидению. Все имена занесены на особый красный свиток длиной в 50 метров.
Добровольцы разворачивают свиток с именами погибших в индейских школах Фото National Centre for Truth And Reconcilliation
Точное количество жертв школ-интернатов вряд ли когда-нибудь будет известно из-за отсутствия их учёта. Записи об умерших, если они и велись, обычно не содержали никакой ценной информации. Чаще всего там сообщалось лишь общее количество умерших, даже без указания имён и даже пола.
После 1920 года, когда статистика стала слишком пугающей, её вовсе перестали вести. Члены комиссии по установлению истины и примирения полагают, что на деле погибших может быть около шести тысяч.
Мы знаем, что есть много мест, похожих на Камлупс, которые появятся в будущем. Нам нужно начать готовиться к этому.
Статья создана участником Лиги авторов. О том, как она работает и как туда вступить, рассказано в этом материале.
#канада #индейцы #школы #лонгриды #лигаавторов