Что не так с феминитивами
С точки зрения носителя языка и немного филолога.
Я начала задумываться, что не так с феминитивами, когда меня стали осторожно называть редакторкой: причём эти люди, кажется, сами не понимали, шутят они или нет. А я в ответ не понимала, мне смеяться или делать вид, что так и надо.
И это странно: как человек с филологическим образованием, я привыкла иметь свою точку зрения и аргументировать её. Причём я довольно либеральный филолог, за изменения в языке и кофе в среднем роде. Так что в теории феминитивы не должны меня смущать. А на практике от них перетряхивает.
Тогда я стала спрашивать других девушек. Все отвечали примерно одно и то же:
Феминитивов быть не должно. По крайней мере, новых. Вот те, которые уже существуют — пусть будут, с ними всё в порядке. Например, морячку можно оставить. А адвокатку — нет. Почему? Да потому что это звучит некрасиво и принижает женщину как специалиста. Адвокатка — это недоадвокат.
Девушек не смущали таксистки, учительницы и актрисы. Всегда находились оправдания:
это же женские профессии, поэтому феминитивы там естественны;
это старые феминитивы, ими можно пользоваться — раньше язык был мудрее и чище, не испорченный этим вашим «гивнуть спич на митапе».
В общем, оправдания так себе, будто их придумал мой бывший. Поэтому я решила тряхнуть стариной, сдула пыль с диплома филфака и попыталась выяснить, почему люди отторгают адвокаток и спецкорок.
Для этого надо определить: сам факт наличия в языке феминитивов — это норма? И если да, то почему старые феминитивы воспринимаются носителями нормально, а новые нет? В чём принципиальная разница между таксисткой и редакторкой?
Нужны ли феминитивы?
Хочется сразу ответить «да», хотя бы потому что процесс образования феминитивов давно существует в языке: люди сто лет как придумали гимназисток (Бунин, «Лёгкое дыхание», 1916), крестьянок (Пушкин, «Барышня-крестьянка», 1830), императриц и богинь (Ломоносов, «Ода в честь восшествия на престол Императрицы Екатерины II», 1747). Но на всякий случай давайте докопаемся, зачем нужны феминитивы.
Дело в том, что язык — ленивая скотина, которая стремится к упрощению (или, как подсказывают мне филологи, которые лучше помнят свои корни, это называется «лингвистической экономией»). Поэтому мы бессознательно пытаемся в минимальное количество звуков или символов вложить максимум информации (если, конечно, вы не автор объявлений ЖЭКа).
Есть несколько способов уменьшить форму, но сохранить смысл. Навскидку:
- сокращения — с их помощью появились слова универ и метро из длинных и сложных университет и метрополитен;
- заимствования помогли избавиться нам от несгораемого шкафа и меткого стрелка — их заменили сейф и снайпер;
- замена описательного наименования (то есть словосочетания) одним словом — с помощью этого процесса женщина-таксист стала таксисткой. Оп, а вот и наш пациент!
Так что вроде всё ок, феминитивы — старая тема, оправданная нуждами языка. Значит, здесь проблем нет. Переходим к следующему вопросу.
Чем отличаются новые и старые феминитивы?
А это уже более сложный вопрос. Чтобы на него ответить, давайте посмотрим на самую важную часть феминитивов — суффиксы, с помощью которых они образуются.
Получается, половина существующих феминитивов образована с помощью суффикса -ш-. Такие слова не топорщатся в речи, как блогерка или архитекторка. Блогерша и архитекторша. Чувствуете? Как-то роднее звучит. И этому есть объяснение.
В словах, где последний слог безударный, должен использоваться только суффикс -ш-: парикмахер-ша, бухгалтер-ша, библиотекар-ша. Так уж повелось в русском языке — это правила сочетаемости. А под ударением может быть по-разному: и -ш-, и другой суффикс.
Но сейчас для создания феминитивов используют в основном суффикс -к-. А на -ш- — табу, ведь среди тех, кто продвигает современные феминитивы в массы, распространён миф, что этот суффикс обозначает не деятельность женщины, а деятельность её мужа.
Интеллигентные беседы в Твитере
Да, возможно, так и было. Двести-триста лет назад, на что указывают примеры употребления «секретарши» в словаре. В современном мире никто, услышав слово «секретарша», не подумает о жене секретаря. На ум придёт образ суровой Людмил-василевны или куколки в короткой юбке, которая умеет только наливать кофе и красиво поднимать упавшие вещи с пола — зависит от степени вашей испорченности.
В общем, в 21 веке при образовании феминитивов стали игнорировать самый популярный до этого суффикс -ш- и начали заменять его чем придётся. Это я вам как редактриса, редакторка и редактриня говорю.
Осталось выяснить, есть ли в этой замене толк.
Какой суффикс лучше?
Итак, от суффикса -ш- стали отказываться из-за того, что с его помощью называли жён. Особенно досталось генеральше, которой теперь разве что не пугают маленьких детей.
Так я стала капитанкой. Есть еще слово «капитанша», но мне показалось, что с ним что‑то не то: может быть, потому что оно звучит как генеральша, то есть жена генерала.
Такое значение у -ш- появилось в петровскую эпоху, а уже в середине 18 века суффикс стал использоваться для обозначения деятельности женщины вне контекста, чем занимается её муж. Этому значению почти 300 лет. Все привыкли к нему и вряд ли носитель языка в первую очередь подумает, что вахтёрша — это жена вахтёра.
Посмотрим же на суффикс -к-, который сейчас где только не встретишь. Его не использовали для обозначения жён. Пожалуй, на этом плюсы заканчиваются. Теперь о минусах:
- Многие девушки отмечали, что феминитивы унизительны. Думаю, они воспринимаются так, потому что -к- используется для создания фамильярности и пренебрежительности (Машка, тётка) и как уменьшительно-ласкательный (собачка). Причём эти значения сейчас очень актуальны, не устаревшие, как в случае с генеральшей. Так что когда женщину называют адвокаткой, у неё закрадывается подозрение: а не унизили ли меня часом?
- Панамка и панамка: где женщина, а где шляпка? Ну и все мы слышали о спецкорке. -К- используется для создания слов, обозначающих предметы, по точно такой же схеме, как феминитивы.
Думаю, каждый сам сделает для себя выводы. Но лично мне кажется, что -ш- захейтили совершенно зря, ни с кем не советуясь и игнорируя правила русского языка. Из-за этого нарушились правила сочетаемости, по которым в большинстве случаев нужен -ш-. Естественно, носители языка спотыкаются о новые искусственные слова, отторгают их, не признают.
Конечно, если постоянно использовать плохие примеры в речи, люди примут это правило. Но получится как с кофе — наружу всегда будет рваться то, что вписывается в систему языка, а не то, чего требуют словари: вкусное, крепкое, чёрное.
#феминизм #русскийязык