«Привыкли, что ничего работоспособного в стране нет»: как в России годами пытаются «победить» Intel, Huawei и Dell

Разработки проигрывают иностранным конкурентам даже при поддержке государства. Причина — высокие цены и слабые технические характеристики.

В январе 2022 года СМИ обнаружили проект постановления Министерства промышленности и торговли РФ, которое вводит новые ограничения для покупки госпредприятиями техники с иностранными компонентами. Власти задумали ввести уровни — на первом (приоритетном) расположатся устройства с отечественными процессорами, а на втором — устройства собранные в России, но с иностранными процессорами.

Новые «заградительные» нормы должны стимулировать спрос на отечественное оборудование — системы хранения данных, серверы, компьютеры, ноутбуки и смартфоны. Полный переход на отечественные процессоры планировали начать в 2021 и закончить спустя два года. Этого не случилось — государственные компании продолжили покупать технику на иностранных компонентах из-за недостаточной производительности и низкой энергоэффективности российских разработок.

Противоречивая политика импортозамещения, к которой отрасль не готовилась до середины 2010-х, пока приносит мало пользы. Идея независимости от иностранных производителей и, как следствие, информационной безопасности работает плохо — предлагаемая техника слабая и дорогая. На рынке появляется производительное и доступное оборудование, которое якобы произведено в России, но пользователи обнаруживают маркировки китайских производителей.

Всю компьютерную технику можно условно разделить на два типа — инфраструктурную и пользовательскую. К первому относят «железо» для организации связи (коммутаторы, маршрутизаторы и прочее) и оборудование для выделенных вычислений и хранения больших объёмов данных (серверы, системы хранения данных).

Второй тип — устройства, на которых непосредственно работают пользователи (персональный компьютер, ноутбук, смартфон и планшет и прочее). Рынок ИТ-оборудования высококонкурентный и многие компании работают в двух сегментах, но лидеры инфраструктурных решений не всегда добиваются успеха в продажах пользовательских устройств.

По данным аналитиков, исследующих продажи телекоммуникационного оборудования, в мире ведущие роли у китайской Huawei, финской Nokia и шведской Ericsson. На рынке серверов в 2021 году лидировали американские Hewlett Packard Enterprise и Dell Technologies. За ними — китайские Inspur и Lenovo. Лидеры в квартал продают оборудования на 3,5 миллиарда долларов, а догоняющие на 40% меньше.

На российском рынке лидеры соответствуют мировым. Dell и HPE зарабатывают больше всех на рынке серверов, но в 2021 году в тройке лидеров оказалась российская Yadro («КНС групп»). Компания продаёт серверы и хранилища данных на процессорах IBM POWER8 с архитектурой RISC и Intel Xeon Scalable v2 на базе популярной х86-64.

Yadro заняла первое место в России по продажам серверов с процессорами на базе упрощённой архитектуры RISС. Под упрощением понимается не прямое снижение технических характеристик, а промышленный дизайн процессора, где быстродействие увеличивается за счёт выполнения множества простых операций вместо меньшего числа сложных. Время обработки данных сокращается, а производительность растёт.

Почти все разрабатываемые в России процессоры связаны с архитектурой RISC. Некоторые работают над процессорами для офисной и инфраструктурной техники, а другие разрабатывают процессоры для промышленности:

Власти активно поддерживают разработчиков процессоров деньгами. В 2011 году «МЦСТ» выиграл два тендера на разработку процессоров, которые закончили в 2016 году. «Эльбрус 8», который рассматривали как основной для продвинутых рабочих станций, серверов и хранилищ, получился альтернативой Intel Core i7-4930K, который выпустили в начале 2013 года по цене около 20 тысяч рублей.

В 2016 году «Байкал Электроникс» и «МЦСТ» получили больше двух миллиардов рублей на каждого за разработку новых процессоров. В 2020 году разработчики «Эльбруса» отчитались о создании первого процессора с 16 ядрами, а на создателей «Байкала» власти подали в суд за неисполнение обязательств по контракту.

В начале 2022 года на рынке есть готовые персональные компьютеры, серверы и хранилища данных на процессорах «Эльбрус» и «Байкал». Общедоступные сравнения показывают, что во многих синтетических тестах отечественные процессоры могут конкурировать с иностранными разработками на ARM, но сильно проигрывают популярным AMD и Intel начала 2010-х с архитектурой x86-64.

Тестирование процессоров «Эльбрус» в системах хранилищ данных показало любопытный результат — устройства работают в несколько раз медленнее аналогичных Intel, но справляются с записью лучше. Авторы теста в ироничной форме предположили, что такая конфигурация хорошо сработает с нормами «пакета Яровой».

С 2019 года интернет-провайдеры и операторы сотовой связи закупают хранилища отечественного производства на миллиарды рублей. При этом зачастую комплектуются они иностранным процессорами POWER от IBM.

Другой сектор рынка, который активно пытаются импортозаместить — телекоммуникационное оборудование. Больше 20 компаний в России производят коммутаторы, маршрутизаторы и другое сетевое оборудование. При этом они занимают около 10% всего рынка и никак не могут навязать борьбу иностранным компаниям. Особенные сложности вызывает доминирование китайских производителей из-за низкой цены и приемлемого качества.

Основные потребители российского телекоммуникационного оборудования — государственные компании и органы власти. Производители часто говорят об информационной безопасности как основе для импортозамещения. Власти иногда сообщают о планах полной замены иностранного оборудования на российские аналоги в некоторых службах, но пока о завершении работ речи не идёт.

Российские коммутаторы зачастую широко используют иностранные компоненты, включая тайваньские процессоры Realtek. На форумах производителей пользователи жалуются на систематические недоработки программного обеспечения и спорную поддержку, называя представителей брендов «альтернативно-одарёнными».

Одна из главных проблем оборудования, которое появляется на рынке как российское, — неясное, а зачастую китайское, происхождение. В 2019 году пользователь «Хабра» alizar выпустил пост, где сравнил продукцию ООО «НПП Маяк» c известными брендами. Многие продукты оказались оригиналами американского Dell с заменёнными наклейками.

Аналогичная ситуация произошла и с оборудованием ООО «Булат» (дочерняя компания «Ростелекома» и «Ростеха»). Ведущий телеграм-канала «ЗаТелеком» Михаил Климарев обнаружил повреждённое лакокрасочное покрытие под наклейкой производителя. Именно на этом месте у китайского коммутатора Huawei располагается фирменный логотип.

Компания «Булат» угодила и в другие неприятности — за поставку оборудования Huawei в 2018 году с ней не рассчиталась авиастроительная компания «МиГ». Суд обязал авиаторов рассчитаться за китайское «железо».

Производителей мобильной электроники тоже уличали в подмене фирменных логотипов. Qtech, называющая себя российским производителем оборудования, поставила для «Российских железных дорог» 16180 смартфонов, которые оказались клоном китайского Phonemax M1. Цена каждого «российского» телефона — примерно 26 тысяч рублей. На китайских маркетплейсах подобный аппарат продавали по 99 долларов (около семи тысяч рублей).

К материалам СМИ про российское оборудование можно нередко встретить комментарии пользователей, где сравнивают представленные новинки с малоизвестными китайскими аналогами. Представители производителей обычно не комментируют подобные находки.

Силовики и военные, которые одни из первых намеревались перейти на отечественное оборудование, в числе первых попали в скандал. В 2016 году «Т-платформы» (на тот момент владела «Байкал Электроникс») сообщила о поставке 9348 компьютеров «Таволга Терминал 2BT1» на базе процессора «Байкал-Т1». В 2019 году ответственных за закупку арестовали из-за недопоставок.

За решётку отправились начальник управления связи департамента информационных технологий связи и защиты информации МВД России Александр Александров (за злоупотребление) и генеральный директор «Т-платформы» Всеволод Опонасенко (за подстрекательство). В суде выяснилось, что оборудование поставили, но под вопросом осталось соответствие техническим характеристикам и страна происхождения компьютеров.

В октябре 2020 года МВД снова решило купить 7770 компьютеров на отечественных процессорах. Тендерная документация при этом составлена так, что формально подходят только процессоры «Байкал», а «Эльбрус» не соответствует техническим характеристикам.

Проблему технических характеристик поднимают и лидеры финансового сектора. В декабре 2021 года Сбер рассказал, что тестировал оборудование на отечественных процессорах «Эльбрус 8С». Типовые синтетические тесты и собственное Java-приложение показали, что распространённый Intel Xeon Gold 6230 в разы быстрее, но разрыв гораздо меньше, чем ожидали в компании.

Представители Сбера порекомендовали «МЦСТ» плотнее сотрудничать с ними и похвалили за предоставление готового рабочего продукта. Пользователи многих сайтов, включая TJ, сочли тестирование непрозрачным, поскольку стандартов нет в открытом доступе. Ранее в СМИ появилась информация, что банк провёл закрытую встречу с производителями процессоров для обсуждения перехода проектов ИИ на отечественные разработки.

Успехи отечественного оборудования во многом зависят от государственных компаний и органов власти. Протекционистские меры подтолкнули производителей к выпуску нового оборудования, но непоследовательная политика агрессивного импортозамещения создаёт бюрократические коллизии, которые мешают рынку развиваться.

Российские власти заговорили об импортозамещении в 2014 году, когда Евросоюз и США ввели санкции против отдельных секторов экономики из-за присоединения Крыма к России. Ограничения существовали и ранее, но были направлены против конкретных юридических лиц или блокировали некоторые сделки. Новые санкции затрагивали десятки компаний и влияли на целые отрасли.

Американским и европейским телекоммуникационным компаниям запретили «продавать технологии» некоторым компаниям, аффилированным с правительством (Сбербанк, Лукойл, Газпром), и органам власти. Также под запрет попало оборудование «двойного назначения», которое может применяться силовиками или армией.

Крупные западные производители оборудования с лета 2014 года начали отказывать в поставках на российский рынок. Доля иностранного «железа» в телекоммуникационных сетях к тому моменту составляла около 90%, а российских или азиатских аналогов не было. Многие государственные структуры остались без стабильных поставок оборудования, о чём открыто заявляли в СМИ и на мероприятиях, посвящённым ИТ.

Впрочем, поставки прекратились не полностью — ОАО «РЖД» и операторы связи продолжили покупать оборудование американского производства. «Ростелеком» (более 30% акций принадлежит государству), опасаясь влияния санкций, заключил соглашение с китайской Huawei для совместных инфраструктурных проектов. Ранее компания начала перевод небольших сетей на оборудование российского производства.

Запрет на поставку технологий коснулся и программного обеспечения. С конца 2014 года власти США и Евросоюза начали контролировать поставки программ для нефтегазовой отрасли, телекоммуникационный софт и системы управления лазерными, ракетными технологиями. Такие продукты Бюро промышленности и безопасности США (BIS) не разрешает экспортировать в целях сохранения национальной безопасности. Похожих правил придерживаются и европейские регуляторы.

В 2014 году Барак Обама заблокировал поставки технологий в Крым. Журналисты и ИТ-эксперты предсказывали негативные последствия для крымских телекоммуникационных компаний и разработчиков ПО, но они не ожидали блокировок сервисов для рядовых жителей. Аналогичные меры в Иране оставляют возможность физическим лицам пользоваться почтой от Google.

Впрочем, доступ к бесплатным сервисам вернули через пять месяцев после пояснений Минфина США. Платные сервисы заработали после указания любого другого адреса в России, а компании зарегистрировали филиалы в Краснодарском крае. Российские власти с одной стороны отрицали влияние информационной блокады, а с другой призывали ускорить импортозамещение.

К 2016 году российские власти перешли к протекционистским мерам. Государственным компаниям запретили покупать программы не из единого реестра российских программ для электронных вычислительных машин и баз данных. Министерство цифрового развития, связи и массовых коммуникаций создало список программ, которые признаны созданными в России. Позже реестр распространили на программы из ЕАЭС.

К регулированию продаж оборудования через списки власти пришли к 2019 году, опираясь на распоряжение правительства 2010 года. Власти «реанимировали» Реестр телекоммуникационного оборудования российского происхождения (ТОРП), который по формальным признакам (структура собственности и доказательства финальной сборки в России) относит продукцию к разработанной и созданной в России.

Дополнили власти решение 2010 года созданием ещё одного реестра — Единого реестра радиоэлектронного оборудования российского происхождения. Постановление № 878 ограничило, но не запретило, покупать властям оборудование не из реестра. Однако летом 2019 года власти напрямую запретили покупать иностранные системы хранения данных, если есть отечественные аналоги.

Летом 2020 года два постановления уточнили порядок допуска иностранного оборудования к закупкам, существенного усложнив. Все принятые меры по мнению правительства должны стимулировать покупку оборудования, произведённого в России.

Эксперты отрасли и учёные описывают основные проблемы идеи импортозамещения, среди которых зависимость от иностранного оборудования и отсутствие аналогов. Представители власти признают, что законодательная база сложная и нормы «действуют в отрыве друг от друга».

Госкомпании научились обходить запреты — они создают дочерние компании, на которые не распространяется действие законов о государственных закупках. Другие организации брали у системных интеграторов в аренду иностранное оборудование. Бороться с подобным власти намереваются отдельными подзаконными актами, которые установят минимальную долю отечественного оборудования в госкомпаниях и органах власти.

Отечественные производители также регулярно ищут лазейки в законодательстве — Lenovo, Nokia, Huawei локализуют производство инфраструктурного оборудования через российские компании. При этом требования по «российским» процессорам формально будут соблюдены.

Lenovo ещё в 2015 году показала прототип компьютера на базе процессора «Байкал». Компания вела переговоры с «Т-платформы» о серийном выпуске компьютеров, но о развитии сотрудничества ничего неизвестно.

В январе 2022 года Минцифры попросило Lenovo, Acer и HP выпустить 50 тысяч ноутбуков на отечественных процессорах. Представители тайваньской и американской компании взяли время для изучения вопроса, а китайцы согласилась с планами. Пока неясен форм-фактор устройств и точное предназначение. В России есть ноутбуки на отечественных процессорах, но большинство моделей далеки от массового потребителя.

Ранее о планах выпустить устройства потребительского класса говорила компания «Промбит». Они намереваются выпустить ноутбук весом от 1,5 до 2,5 килограмм и в нескольких цветовых исполнениях. За ноутбук с «Эльбрус-2С3» или Baikal-M (сопоставим с мобильным Intel Core i3-7300Т 2017 год выпуска) разработчик планирует брать 100 тысяч рублей.

Работают компьютеры на «Эльбрусах» и «Байкалах» под управлением Astra Linux, которую называют отечественной операционной системой. Astra построена на другом варианте Linux — Debian, которая известна хорошей совместимостью с различным программным обеспечением. Несмотря на это, запуск привычных рядовому пользователю программ «из Windows» не очень прост, а каталог совместимого ПО пополняется не очень быстро.

Власти придумывают способы продавить на рынок отечественные программы вместе с оборудованием, в основном составляя очередные реестры и вводя новые запреты. Пока такая борьба выглядит сомнительной — в России почти 90% компьютеров управляются Windows. Рядовых пользователей вряд ли заинтересует дорогостоящее оборудование с непривычным программным обеспечением.

#intel #импортозамещение #lenovo #законы #разборы #лигаавторов