Гость TJournal: Сергей Петренко

Каждую неделю TJournal приглашает к себе в гости интересных деятелей интернета. На этот раз мы поговорили с Сергеем «Gray» Петренко, основателем и владельцем форума о поисковых системах Searchengines.ru и бывшим гендиректором «Яндекс.Украина», ушедшим в бессрочный отпуск в мае после высказываний на тему политики.

Форум о поисковых системах

Searchengines.ru — это ваш основной бизнес?

Нет, с точки зрения участия я довольно мало этим занимаюсь. На данный момент большую часть своего времени я посвящаю организации конференции, которая пройдет 10 июля в Одессе. В этом году это совместный проект Searchengines и «Яндекса», до этого это была конференция самого «Яндекса». Она называется «Одессея» — это авторское шоу Андрея Себранта (директор по маркетингу сервисов «Яндекса» — TJournal) и меня. 

Как я понимаю, Searchengines.ru — это основной источник дохода?

Источников много, этот проект и мне, в том числе, приносит деньги. Я же продолжаю оставаться его владельцем в той или иной форме.

В действительности, и у форума, и у сайта есть большая команда — у сайта это редакция, у форума модераторы, есть люди, которые фуллтайм занимаются только поддержкой, штатные сотрудники. Он приносит пользу большому количеству людей.

А вы там принимаете какое участие?

Я играю роль ментора и последней инстанции, до которой дело может и не дойти, как Верховный суд. Не принимая участия в оперативной работе, мне сложно давать какие-то мелкие советы, поэтому приходят уже когда состав модераторов не может определиться, какое решение принять.

Там есть множество мелких решений — например, на форуме запрещено открывать благотворительные топики без проверки модераторами. В свое время до меня с этим дошли, и я сказал: «Кажется, так. Пусть все так делают». Как правило, я стараюсь соглашаться.

Форум, где протекают все обсуждения, недавно переехал в доменную зону .guru. Вы пытаетесь таким образом выйти из-под российской юрисдикции?

Не то чтобы выйти из-под юрисдикции, скорее, технически обезопасить проект от каких-то неадекватных юридических действий. Вообще, у нас есть юридическая компания, которая оказывает нам услуги.

Какие-то зарвавшиеся гендиректора жалуются на клевету?

Бывает, приходят с клеветой, бывает, что с претензиями о размещении персональных данных, причём к ним они относят даже номер ICQ.

Мы не стараемся уйти в зону, где возможно всё, и игнорировать всякое законодательство, но, к сожалению, на данный момент в России несложно заблокировать какой-то сайт. Хотя, кажется, и Роскомнадзор приходил с нами пообщаться, и, вроде бы, остался доволен результатами общения. Нам хочется обезопасить проект от резких действий.

А где находятся сервера и где зарегистрирована компания?

Где зарегистрирована, не скажу, а сервера находятся так, что вы их в принципе не найдёте. Мы пользуемся услугами компании Cloudflare, которая обеспечивает еще и DDoS-защиту, поэтому при попытке пинговать ничего не находится.

Но рекламодатели на Searchengines.ru — это в основном российские компании?

Да, в основном российские, но компания, которая занимается рекламными партнёрствами, не российская.

Это как-то влияет на количество рекламы на сайте, на заключение договоров?

Нет, на моей памяти это никак не влияло, большинство рекламодателей предпочитают рассчитываться электронными валютами.

Что касается платежей от компаний вроде Ozon.ru, которая до недавнего времени была одним из рекламодателей, то они вполне успешно рассчитываются с нашей компанией-агентом в России. В принципе, и в Украине можно заплатить гривнами, но пока, если не ошибаюсь, таких запросов не было.

Как в вас укладывается то, что вы перешли работать в «Яндекс», и то, что до этого были оптимизатором?

Одной из частей переходного периода было как раз прекращение любого оптимизаторского бизнеса. Это было сделано еще летом 2005 года. С тех пор я всё меньше занимался Searchengines.ru, скорее, был занят построением команды — к счастью, на 2005 год у меня уже была редакция и люди в технической и коммерческой частях проекта.

Это не выглядело так, что я один на хозяйстве, а завтра надо все это бросить — нет, уже было, кому это отдать. Содержанием форума я уж точно не занимаюсь почти все это время, и даже не знаю, что там пишется.

Сейчас пытаемся решить вопрос мобильного приложения, потому что хороших типовых приложений мало. Думаю, в течение лета обновим существующее, которое вообще, по-моему, никак не работает.

А сама платформа не отталкивает новую аудиторию, которая уже привыкла к интерфейсам соцсетей?

Новая аудитория вполне прекрасно приходит. Другое дело, что весь интернет расти стал гораздо тише, поэтому у старого проекта сильного прироста ждать сложно.

В Рунете есть три самых главных отраслевых сообщества по IT — «Хабрахабр», «Античат» и Searchengines. При этом «Хабр» в прошлом году убрал политику, чтобы стать совсем узкотематическим сообществом. Были ли такие проблемы у Searchengines?

Нет, скорее, наоборот. Мы в свое время постарались: у нас была «Курилка» (раздел на форуме, где обсуждаются любые темы — прим. TJournal), мы её завели специально, чтобы не выгонять людей общаться куда-то еще, и может, она в какой-то мере изменила весь форум. Есть люди, которые оттуда не вылезают, и есть те, кому запрещен туда доступ.

По мере роста форума стало ясно, что там проходит процентов 20 всех дискуссий, и сейчас «Курилка» — это подраздел, где внутри есть ещё разные темы.

То есть, вы попытались пойти в сторону расширения тем?

Да, не хотелось выгонять людей куда-то еще, хотелось, чтобы они уже в привычном интерфейсе, в привычном кругу людей обсуждали то, что для них важно. Политика — значит, политика. Кстати, политика — это единственная тема форума, где введена премодерация.

Конечно, в процессе может быть разное — я только что прочитал тредик на «Роеме», где начали с событий Google и закончили событиями в Донецкой области. Такие видоизменения отмодерировать сложнее, но в этом месте многоопытная команда модераторов умеет такое отстреливать. Ничего хорошего из таких дискуссий часто не выходит, поэтому за ними нужен глаз да глаз, и решения нужны достаточно сильные.

Работа в «Яндексе»

Вы говорили, в 2005 году вам Волож написал письмо, и с этого началась ваша работа в «Яндексе». Вы были уже знакомы с Аркадием на тот момент?

Да. Я все поисковики на форум созвал еще в 2000-2001 году. Написал всем на публичные адреса, и из «Рамблера» мне ответил странный человек по фамилии Ашманов: «Да, постараюсь прийти», — и пришел. Из «Яндекса» пришло достаточно язвительное письмо о том, что это всё шаманство и, мол, продавали бы лучше контекстную рекламу. Подписался совершенно не известный мне некто Сегалович. Но потом они тоже пришли.

Воочию мы все познакомились в 2002 году, когда проводили первую конференцию по оптимизации. Тогда же я впервые попал в «Яндекс», потом часто встречался, потому что Searchengines.ru был в какой-то момент большим контентным проектом. Мы писали в свое время про визит Пейджа с Брином в «Яндекс» в 2003 году, я брал интервью у Ильи (Сегаловича — TJournal), у многих других.

Это был идеальный заход для того, чтобы возглавить «Яндекс» на Украине — сделать самый известный сайт про поиск, быть украинцем и ждать момента.

Ну, я на такую дальновидность точно не был способен: от момента создания форума до прихода в «Яндекс» прошло пять лет.

Чем вы занимались в компании?

С июля 2005 года по март 2006 я вообще был единственным человеком от «Яндекса» на Украине. У меня было несколько задач — построить бизнес, основать компанию, понять, на каких основаниях она будет работать, по какому законодательству она будет покупать и продавать рекламу, как организовать продажи и построить агентские отношения, какие продукты подходят для Украины — например, таргетинг чуть-чуть надо было пересмотреть.

Украина была первой не-Россией для «Яндекса», и вообще первым регионом. В августе 2005 года «Яндекс», кажется, состоял из двух офисов — офис на Вавилова, где работало около 250 человек, и я. Были еще юрлица, но все Замкадье олицетворял я.

Нужно было понять, что где-то есть другая валюта, привычка писать курс не за один доллар, а за сто, другое время, два языка — причем, как у нас недавно начали говорить, надо отличать украинский русский и российский русский. Тогда мы все эти вещи просто не представляли.

Поначалу я просто везде, где мне резало глаз, задавал вопросы — из этого разрасталась дискуссия, становилось понятно, что в другой стране надо жить по-другому. Найм сотрудников, стимулирование их работы, обучение, проведение внешних мероприятий, выстраивание отношений с инвесторами.

А то, что касается юридического статуса — как это было решено?

Это ООО, которое было создано в Украине в соответствии с её законодательством. Формально у «Яндекса» какое-то количество юрлиц — в Турции, в Белоруссии, в Европе, кажется, что-то в Америке. Но это все юридически.

Почему исторически получилось, что офис из которого вы работаете, находится в Одессе, а не в Киеве?

Потому что я в Одессе. Жил себе прекрасно в Одессе, семья, дети, квартира. Дело в том, что Украина — достаточно плоская страна. В России до появления «ВКонтакте» все компании находились возле Садового кольца, потому что всем нужно было подключаться к MSK-IX (точка обмена трафиком, важный инфраструктурный узел интернета — TJournal). «ВКонтакте» добавил в интернет-Россию еще один центр, но при этом Питер, видимо, считается чуть-чуть не центром.

У нас, например, один из ведущих порталов по состоянию на 2005 год была харьковская «Мета», у которой в Киеве никого не было, а потом они открыли небольшой отдел продаж. Крупнейший банк Украины — «ПриватБанк», у него практически вся штаб-квартира находится в Днепропетровске. Там же долгое время находился один из достаточно хороших сотовых операторов, PeopleNET.

Кто-то шутил, узнав мой домашний адрес, что вся оптимизация делается в Одессе на Малой Арнаутской. Это, кажется, не сильно помешало развитию компании. А второй офис в Украине был в Симферополе, он появился в 2006 году, там Виталий Харисов, кажется, появился даже раньше меня и сотрудничал с «Яндексом». Это уже были штатные сотрудники, и сейчас там офис 70 человек. А в Киеве офис появился только в 2007 году.

Сколько сейчас всего людей работает в украинском «Яндексе»?

Больше 500. Всего во всех странах в «Яндексе» порядка 6 с лишним тысяч, если не ошибаюсь.

Фото Ольги Закревской, AIN.ua

Давайте вспомним майские события и бессрочный отпуск, в который вы ушли. Из России это выглядит, как что-то странное произошло с украинским «Яндексом»: за несколько дней его основатель потерял должность из-за политических высказываний, которые были вынуты российскими СМИ. Неужели вы не понимали, что эти высказывания могут повлиять на компанию? Вот была бы на Facebook премодерация, как на Searchengines.ru…

Та реплика, из-за которой все разгорелось, — модераторы бы ее точно пропустили. Честно сказать, никто из тех, кто со мной общался в начале мая, не увидел ничего жутко страшного в этой реплике, даже с учётом горячей темы.

Вы считаете, её просто раскрутили на ровном месте?

В общем, да. Я не хочу тратить силы на гипотезы, понятно, что это было в том числе выгодно с точки зрения давления на «Яндекс». Тут идет информационная война, и в ней любой патрон подойдет, чтобы стрельнуть в подходящем направлении.

А за что стрелять в «Яндекс»?

А почему задают вопрос, не является ли «Яндекс» СМИ?

Это все звенья одной цепи?

Ну, видимо, да. Вы же понимаете, что в Facebook, «ВКонтакте» и прочих местах пишут такое, что можно свернуть и в Уголовный кодекс, — разумеется, за это зацепились, и не потому что я сотрудник какой-то вообще компании, у которой есть солидный российский родитель. Если бы это был «Альфа-банк» или «Лукойл» — боюсь, газета «Известия» ничего бы не написала (LifeNews и «Известия» первыми опубликовали материалы про комментарии Петренко — TJournal).

То есть «Яндекс» приложили, потому что его можно приложить?

И можно, и, видимо, нужно.

Синодов на «Роеме» привлекал внимание к тому, что у «Яндекса» существует корпоративная политика, рекомендующая воздерживаться от высказываний, в том числе на политические темы, которые могут поставить под угрозу компанию. Вы же не просто сотрудник, а лицо компании в целой стране, и любое высказывание по этой причине может быть вывернуто как угодно. Мне кажется, по этой причине Аркадий Волож вообще не высказывается.

Тут, видимо, есть разница между политической и гражданской позицией. Если бы речь шла о том, чья политическая программа выглядит убедительнее — представьте себе политическую кампанию, в ходе которой один из кандидатов высказывает мысли о евроинтеграции, а другой защищает позицию вхождения в состав России — в этом случае высказывания лица компании, что мы всей компанией поддерживаем такого-то, — это политическая позиция. И да, с декабря по май в стремительно меняющемся мире мы тщательно старались избавиться от каких-либо намеков или достаточно агрессивных выражений.

А это была именно гражданская позиция?

Да, я думаю, это все же большая разница. Когда с одной стороны вопрос целостности государства, а с другой очевидно отрицательные действия — для меня это гражданская позиция. Неужели я как очень публичное лицо не имею права вмешаться в ограбление одного гражданина другим?

Никто же не говорит, что вы не имеете права, просто понятно, что это будет иметь влияние на компанию, поскольку это проассоциируют. Легально — не свяжут с компанией, а чисто имиджево и медийно — могут.

Когда компании должны стремиться к тому, чтобы придерживаться этических принципов в своей работе, Apple на презентации показывает — смотрите, насколько экологичные материалы мы используем, — здесь как-то очень сложно сказать, что мы, вообще говоря, за права человека, но нет-нет-нет.

Вся проблема, как мне кажется, в том, что события, которые происходят в Украине, перестали быть политическими разногласиями — это уже вопрос того, будет вообще гражданское общество или не будет. Это чуть-чуть другой уровень. Я совершенно сознательно писал, что ухожу.

То есть, здесь невозможно усидеть на двух стульях, одновременно отвечая за то, что происходит и там, и здесь?

Я подозреваю, что любой руководитель или человек, сильно связанный с Россией, либо молчит, либо занимает какую-то из этих двух позиций. Не думаю, что мой случай уникален, помню, что еще из других компаний ребята уходили.

Лебедев уволил за мнение, даже не за то, что начался конфликт, а просто за высказывание.

Я, видимо, очень мало читал на тему его конфликта.

Политика и украинский интернет-бизнес

Есть такой тренд: Игорь Бигдан ушёл с поста директора «ЖЖ-Украина», ситуация с украинским отделением «Ашманов и партнёры», и была история про гендиректора Microsoft Дмитрия Шимкив, который отправился «в отпуск», чтобы погулять по Майдану.

Да, он ушел еще в декабре, чтобы быть на Майдане. (9 июля Шимкив был назначен замглавы администрации президента Украины — TJournal)

Мне кажется, что любая позиция, любая полярность мнений лучше, чем состояние полной социальной апатии, которое чаще всего приходится слышать от российских людей: «вы все равно ничего не решаете», «решать не вам» и прочее. Украинцы все же несколько раз доказали, что решать так или иначе им.

Вы считаете, что возможность высказать свою позицию важнее сохранения рабочих мест в компании и вообще самой компании?

Я не выбирал бы тут или/или, но при прочих равных выбрал вариант с тем, что важнее мне себя чувствовать правильно. И я уже говорил, что никто вокруг меня ничего жутко страшного в выражении этой позиции не нашел. Свобода бизнеса, вообще говоря, связана со свободой слова. Возможность вообще частного предпринимательства — это, с одной стороны, производное от личной свободы, а с другой стороны — необходимое условие нормальной демократии, нормального общества.

Почему в Украине была возможна вся эта политическая жизнь на протяжении последних 15-20 лет? Потому что не было единого центра управления, монополии на бизнес. Поэтому возникали люди, у которых были разные экономические и политические интересы, и которые так или иначе подогревали всю эту политическую жизнь.

При этом на Украине есть такие бизнесы, которые могут похвастаться такими достижениями, как «Яндекс», Mail.Ru Group или «ВКонтакте»?

Ну, оговоримся, что Украина и интернет-рынок Украины заметно меньше по объёму, чем российский, причем непропорционально населению; монетизация заметно меньше, хотя уже не на порядок, как раньше. Давайте честно: на интернет-рынке достаточно большое количество игроков, и есть игроки, которые достойно конкурируют в плане медиа.

Это Bigmir.net?

Точнее, УМХ — Украинский Медиахолдинг: там и Bigmir, и korrespondent.net, — это достаточно большой игрок, причем локальный. Вообще, если так говорить, есть перекос в сторону медийности СМИ. В России, если не ошибаюсь, «Яндекс.Новости» — чуть ли не крупнейший новостной ресурс. А в Украине они сейчас, может быть, в десятке, раньше были в двадцатке. Потому что есть очень большие порталы, с исторически большим трафиком — с 2000 года существует «Украинская правда», это очень большая аудитория.

Как вы оцениваете работу украинских СМИ?

Отвратительно. Вообще говоря, и к российским СМИ отношусь ненамного лучше. Года четыре назад мне даже задали вопрос на пресс-конференции: «За что вы так не любите журналистов?» Я, как правило, не люблю их за непрофессионализм. В свое время я был страшно недоволен работой такого издания как «Нетоскоп», потом регулярно доставалось «Вебпланете».

Я не люблю в журналистах невладение информацией, невладение темой, неоперативность, и честно могу сказать, что в украинских СМИ, как правило, стремление побыстрее выдать информацию приводит к тому, что выдается что угодно, например, слухи, — это моментальная трансляция совершенно всего.

Если говорить про более-менее специфические СМИ, то, как правило, очень небольшое количество журналистов, которые все-таки прошли определенную школу и умеют вникнуть в вопрос, перезадать его разным экспертам и в итоге разобраться. Это, как правило, издания делового направления. Сейчас есть несколько очень хороших людей в «Капитале», «Коммерсант» очень здорово подходил к этому. Но украинский «Коммерсант» закрылся этой весной.

За кого вы голосовали?

Я, знаете ли, не голосовал.

Для меня это был серьезный внутренний конфликт: я хотел голосовать, но ровно в этот день рано утром улетел в Америку на очень хорошую конференцию Code Conference — я пытался попасть на нее три года, на ней можно было пощупать за рукав Сергея Брина и топ-менеджеров Apple, и я её никак не мог пропустить. Она начиналась 27 мая, и единственная опция проголосовать была тремя самолетами в один день долететь до Сан-Франциско и тут же вернуться в Лос-Анджелес. Я бы этого не выдержал.

Сейчас уже сложно вспоминать, учитывая, что я знаю правильный ответ, но я бы скорее проголосовал за Порошенко — по той же причине, по которой проголосовала большая часть страны: чтобы выплыть быстро и максимально эффективно. Долго думать у нас времени нет и не было.

«Спутник» и госрегулирование

История с вашим увольнением очень совпала по времени с запуском «Спутника». Здесь не было какой-то попытки отрегулировать конкуренцию со стороны государства?

Я не думаю. Интернет, он все же не настолько прямолинейно регулируем, как может показаться. Даже если завтра сделают что-то жуткое, это никак не поможет «Спутнику».

В момент его запуска «Спутник» был недоступен на территории Украины. Сейчас я его увидел, меня почему-то определили в Каменке — я знаю, где это, но я не уверен, что там нахожусь. Из смешного — при выборе региона на букву «Г» находится город Севастополь. В действительности, мне бы очень хотелось в какой-то момент помочь и вытащить на разговор людей, имеющих отношение к «Спутнику», — может, это получится, потому что я давно знаю и хорошо отношусь к Леше Басову.

Басов — это который из «Кирилла и Мефодия»?

Который теперь уже из «Ростелекома». Но пока что-то прокомментировать мне сложно, я не сложил представления, как Спутник работает.

А как вы относитесь к самой инициативе создания государственного поисковика, нужен ли он? Хотя в «Спутнике», конечно, утверждают, что это частный проект.

Честно скажу, поиск сделать можно, но тяжело. Попытка создания государственных ресурсов — я бы сказал, что это излишество. Та же Америка спокойно живет без единого государственного поиска, Европа живет вообще без европейского поиска — хотя что-то пытались сделать, во Франции была такая идея, но не смогли. Там 97-99 процентов поиска — это Google.

Такой продукт открытую конкуренцию не выдержит?

Не знаю, покажет время, насколько это важно. Это может быть нишевый продукт, его ключевая особенность — безопасность.

Поиск поликлиник и библиотек, на которые они себя спозиционировали, по организациям?

Это зависит от конкретных целей. Есть, например, 2gis — очень мощная штука, очень сильно конкурирует с «Яндекс.Картами» как справочный сервис, хотя и стоит совершенно отдельно. Можно создавать локальный продукт и вполне конкурировать с глобальными порталами, и даже довольно успешно. Глобальным порталам это тоже достаточно интересно.

Мне пока сложно сказать, что это будет, они в самом начале. Интернет — штука открытая: никто не заставит ходить «куда надо», как показывает опыт, причем опыт достаточно сложных в этом отношении стран. Тот же Google существует даже в Китае, притом что от китайского домена они отказались.

Но он и занимает там 5 или 6 процентов.

Baidoo, конечно, сильно больше Google, но вообще я хотел бы иметь у себя 4 процента китайского трафика. Я даже согласен на 1 процент.

То есть, речь о том, что какими-то запретительными мерами можно добиться перераспределения, но победить окончательно не удастся?

Я не думаю, что можно много чего добиться запретительными мерами. Даже в условиях не очень большой конкуренции джинсы завода «Большевик», боюсь, не выдерживали конкуренции с джинсами Wrangler в начале 80-х годов в Москве. Levis тоже ценились немножко выше. Так что даже в условиях не очень честной конкуренции достаточно тяжело побеждать с заведомо плохим продуктом.

Я хочу сказать только, что «Спутнику» придется удерживать достаточно высокую планку. Они конкурируют с мировыми игроками, хотя и позиционируют себя как российский поисковик.

Условия возвращения в «Яндекс»

Как сейчас обстоит ваша ситуация с работой в «Яндексе»? 5 мая вы заявили об уходе в бессрочный отпуск.

Мы потратили какое-то время на то, чтобы все оформить, с учетом того, что законодательство Украины, например, не предусматривает назначение и. о. генерального директора в ООО, и надо было сменить генерального директора.

Вы сейчас про Ию Шевченко? То есть она временный гендиректор? (Шевченко заняла этот пост 1 июня, но известно о нём стало только через 2 недели — TJournal)

Она официально занимает должность генерального директора. Я на данный момент являюсь консультантом, и у меня есть возможность отдохнуть и заняться какими-то своими проектами — теми же подкастами, например. Конференцию, которую мы будем проводить вместе с Себрантом, я организовывал под брендом Searchengines. Есть и ещё несколько мыслей.

Я думаю, может быть, сделать свой блог чем-то более серьезным, может, как-то поактивнее позаниматься вопросами Searchengines. В последнее время занимаюсь конференцией.

Есть понимание, когда вернётесь в компанию? Вы определили, что у вас должен быть период отдыха, пока все не уляжется?

Да, академотпуск. На самом деле, я не знаю, не очень понятно, когда это произойдет.

Просто фраза про бессрочный отпуск всем понятно, что означает.

Я сам до конца не понял, что она означает. Она у нас так случайно, на самом деле, родилась.

Обычно это увольнение без увольнения.

Не знаю. Но если случайно изобретётся машина времени и все отмотается до состояния сентября 2013 года, то это будет абсолютное решение, что факторы сложились и можно возвращаться. 

Посмотрим, как все это будет выглядеть. Понятно, что в условиях обострения отношений между нашими странами и в условиях выработанной в России политики отношения к интернету это будет достаточно серьёзный шаг.

То есть, пока не планируете?

Пока не понятно, когда это может произойти. Если в какой-то момент окажется, что можно приносить пользу «Яндексу», не будя злобную химеру подозрительности.

Но зарабатывать же как-то надо.

Я остаюсь консультантом «Яндекса», это тоже не очень бесплатно. Кроме того, есть работающий бизнес в виде Searchengines, плюс я умею продавать рекламу на своих публичных проектах, потом что-то ещё придумаю.

Я смотрю, что в LinkedIn ко мне начинают стучаться рекрутеры — могу сразу их разочаровать: мне вряд ли получится что-то продать в смысле работы по найму.

А куда вас уже пытались хантить?

Пока предложения встретиться и поговорить, показать проекты. В рамках сотрудничества «Яндекса» со стартапами меня отправили в массу инкубаторов в качестве ментора, но пока я туда дошел, пришёл уже не от имени «Яндекса». Недавно выступал в Киеве на мероприятии с лекцией по маркетингу. Меня активно зовут, и я с удовольствием откликаюсь.

Как выглядит киевская стартап-тусовка?

На порядок лучше, чем пару лет назад. Раньше мы иронизировали над тем, что приходили люди, с ходу просили подписать NDA, рассказывали, какая у них замечательная идея новой соцсети, но у них нет команды. Сейчас тоже такие есть, но стартапов стало больше, и несколько процентов адекватных людей, готовых думать над продуктом — их стало гораздо больше.

Вы инвестировали в стартапы?

Пока никому денег не давал, но вполне могу: есть экспертиза, возможность помочь.

У нас есть такой вопрос классический: с каких трех сайтов вы начинаете свой день?

Я начинаю день с того, что беру iPad c тумбочки возле кровати, просматриваю — не очень подробно — Facebook, в том числе потому что сейчас туда стали писать уже и по работе. Раньше я просил не писать мне в Facebook, потому что я потом просто не мог это отфорвардить, сейчас, поскольку большую часть пишу сам, и читаю Facebook активнее. Это Flipboard — собственно, у меня лента Твиттера — это сырье для «Флипборда». Это парочка украинских новостных сайтов, та же «Украинская правда». Почта — она собирается в том же iPad. А потом иду завтракать или побегать.

Святая троица

Сайты, с которых Сергей начинает каждое утро

Flipboard, новостное приложение

Facebook, социальная сеть

«Украинская правда», интернет-СМИ