«Биологический Чернобыль»: хронология эпидемии сибирской язвы 1979 года в Свердловске

Массовая паника, ложь правительства, попытки замять трагедию и 64 жертвы.

За семь лет до катастрофы на Чернобыльской АЭС в СССР случилось масштабное ЧП, которое власти удалось скрыть от общественности и зарубежных стран. 4 апреля под Свердловском (ныне Екатеринбург) разгорелась эпидемия сибирской язвы. В больницы поступали десятки местных жителей с одинаковыми симптомами: температура под 40°C, слабость, тошнота, кашель и озноб.

За 2-3 дня состояние больных резко ухудшалось. Первичные симптомы переходили в боль в груди, кровавую рвоту, затруднения дыхания и шоковое состояние. Тело покрывалось трупными пятнами. Врачи не понимали, с чем имеют дело. Родственники отказывались забирать тела умерших. В Чкаловском районе Свердловска началась паника.

Происходящее быстро привлекло внимание мировой общественности — СССР заподозрили в нарушении Конвенции о запрещении разработки и производства биологического оружия. Тем не менее долгое время власти успешно скрывали природу эпидемии. Тогда «разработали целую программу по дезинформации общественного мнения в стране и мире», в рамках которой озвучили официальную версию: вспышка сибирской язвы произошла из-за мяса заражённого скота.

4 апреля в больницу №24 Свердловска начали массово обращаться жители Чкаловского района. Все поступали с одинаковыми симптомами, их состояние резко ухудшалось. В медицинском учреждении не было стационара, поэтому больница с терапевтическим корпусом на 100 пациентов оказалась не готова к резкому наплыву. Поступивших укладывали на каталки и кушетки в коридорах. Вскоре людей пришлось направлять в соседнюю больницу.

«Такой наплыв больных оказался совершенно неожиданным, часть из них мы поэтому повезли в „двадцатку“», — рассказывает главврач больницы № 24 в 1979 году Маргарита Ильенко. Вскоре ей позвонил главный врач „двадцатки“ Яков Клипницер: «Слушай, Ильенко, у нас тут двое твоих умерли... Похоже на пневмонию». Через некоторое время — снова звонок: «Я в панике: ещё трое скончались! Токсическая пневмония».

Врачи не понимали, с какой болезнью столкнулись, так как на первых стадиях она обладала признаками воспаления лёгких, но слишком быстро переходила в тяжёлую форму. Люди умирали от лёгочного кровотечения или от кровоизлияния в мозг, даже находясь на искусственной вентиляции под действием повышенной дозы лекарств.

5 апреля пациентов с симптомами принимали три больницы. Ежесуточно погибало до пяти человек. Врачи всё ещё не могли однозначно назвать причину смерти или поставить диагноз живым пациентам. Город охватывала паника: родственники отказывались забирать умерших от неизвестной инфекции.

10 апреля в больнице №40 врачи провели первое вскрытие трупа из числа погибших от заболевания. Они поставили диагноз «сибирская язва». Это заключение патологоанатом Фаина Абрамова подтвердила в областной санэпидемстанции, отправив туда тело и пробы тканей.

Как только диагноз подтвердился, в Свердловск прибыла экстренная комиссия из Москвы во главе с академиком Петром Бургасовым. Вместе с ней в городе появились люди в штатском. Теперь всех заболевших сибирской язвой собирали в больнице №40, где подготовили 500 коек в инфекционном корпусе.

Комиссия с 10 по 13 апреля обследовала скот – овец и коров. Под руководством Бургасова эксперты решили, что к массовому заболеванию скота привело добавление в корм мясокостной муки, заражённой спорами сибирской язвы.

Одновременно о сибирской язве сообщила пресса. По телевидению каждые два часа транслировали сообщение о запрете покупать говядину на рынках и с рук. В газетах описывали симптомы и предупреждали об опасности употребления мяса. На улицах расклеивали плакаты с изображением коровы и текстом: «Сибирская язва!» Среди погибших оказалось много алкоголиков и курящих — людей с явно ослабленным иммунитетом.

«Я помню двух инженеров — офицеров запаса, проходивших в те дни военные сборы в одной из воинских частей, размещённых в Свердловске. Оба скончались по той же причине. Умирали люди, совершенно не имевшие отношения к мясу. Да и путь заражения мы наблюдали не пищевой, а воздушно-капельный. Редчайший случай! Откуда он взялся? Я не знаю», – добавляет Козак.

Патологоанатомам велели указывать «сепсис» как причину смерти. В документах сибирская язва кодировалась названием «сепсис 002».

21 апреля, через две недели после первого смертельного случая, началась вакцинация населения. По данным журнала Science, вакцинации подлежали 59 тысяч человек. 80% из них сделали хотя бы одну прививку от сибирской язвы. Роспотребнадзор региона сообщал о 200 тысячах жителях, прошедших вакцинацию.

В то же время началась дезинфекция Чкаловского района. Химбригады поливали крыши с брандспойтов, снимали асфальт на некоторых участках и верхний слой грунта. Коммунальные службы вымыли дома и асфальт. Большая часть работ велась на заводе «Керамик» и в военном городке Свердловск-19, где, как позже выяснилось, произошла утечка спор сибирской язвы.

Не все участники ликвидации последствий ЧП знали, что работают на месте, поражённым спорами. Часть военных вызвали в Свердловскую область на сборы, не сообщая, в каких условиях они окажутся. Квартиры, где раньше жили заражённые, обрабатывали хлорной известью. Родственникам погибших и выживших выдавали антибиотики.

12 июня зафиксировали последнюю смерть в районе эпидемии. По официальным данным, общее число погибших – 64 человека. Исследователи называют цифру – до 100 человек. Местные жители и врачи говорят о тысяче погибших, включая в их число пациентов с диагнозами «сепсис» и «пневмония». Большая часть смертей приходится на начало апреля, остальные – во время второй вспышки, пришедшейся на ликвидацию последствий.

Учёные отмечают, что большинство жертв эпидемии – мужчины. Среди погибших нет детей и гораздо меньше женщин.

Советский научный журнал сообщил на всю страну об отдельных случаях заболевания сибирской язвы в Свердловске лишь через год – в мае 1980 года.

Сообщение об эпидемии в советских СМИ привлекли внимание мировой общественности. Американские учёные Джин Гиллмен и Мэттью Мезельсон направили запрос в СССР. Они хотели поговорить с врачами и выяснить, нарушает ли Советский Союз конвенцию о бактериологическом оружии.

CCCР отказывал американцам вплоть до 1986 года. Только тогда Мэттью Мезельсону разрешили прибыть в Москву и поговорить с четырьмя специалистами, работавшими в районе эпидемии в Свердловске. Среди них была и Ольга Ямпольская, которая сыграет важную роль в истории после распада СССР.

Услышанное устроило американскую делегацию. По результатам поездки они сказали, что слова русских звучат убедительно, однако нужно провести дополнительные эпидемиологические и патологоанатомические исследования. В 1988 году два врача из СССР выступили в США на конференции, где рассказали ту же историю.

Выброс сибирской язвы официально списали на некачественное мясо – как внутри страны, так и за пределами. Сотрудники КГБ старались максимально зачистить хвосты: они взяли с выживших подписки о неразглашении гостайны, изъяли истории болезни, провели беседы с врачами и родственниками погибших.

Вплоть до распада СССР ЧП в Свердловской области не относили к техногенным катастрофам.

В международную повестку историю вернул президент Борис Ельцин. В 1992 году он в интервью «Комсомольской правде» рассказал, что в эпидемии виноваты спецслужбы. «КГБ всё-таки признал, что причиной были наши военные разработки. Андропов позвонил Устинову и приказал ликвидировать эти производства полностью. Я считал, что так и сделали. Оказывается, лаборатории просто перебазировали в другую область, и разработка этого оружия продолжалась», – говорил Ельцин.

Для главы государства тема свердловской эпидемии была болезненной. В 1979 году он работал первым секретарём обкома и фактически руководил областью. Он принимал отчёт от академика Бургасова, списавшего эпидемию на заражённое мясо. Также Бургасов озвучивал Ельцину версию о диверсии, поскольку в трупах обнаружили штаммы язвы, встречающиеся в Канаде и ЮАР. Якобы имидж СССР хотели испортить в преддверии Олимпийских игр 1980 года.

Тогда Ельцин с выводами комиссии согласился и утверждал, что не знал о существовании военной лаборатории в городке Свердловск-19.

По словам Ельцина, он засомневался в выводах комиссии только после личной встречи с Юрием Андроповым. После распада СССР, президент вернулся к теме свердловской эпидемии и поручил своим советникам разобраться в вопросе.

До событий 1979 года академик Бургасов занимался разработкой средств защиты от биологического оружия – как раз в военном городке Свердловск-19. Он до конца жизни отрицал причастность лаборатории к случившемуся.

Американские учёные Мезельсон и Гиллмен, узнав об изменении настроений в России, отправили повторный запрос, который на этот раз удовлетворили. Эксперты из США приехали в Москву, поговорили с врачами, которые защищали версию о заражённом мясе, а затем отправились в Свердловскую область.

Гиллмен и Мезельсон опубликовали свои выводы в журнале Science. Наряду с ними в авторах статьи указаны биохимик Александр Ленгмюр (Гарвард), Илона Попова (Уральский государственный университет), Алексис Шелохов (Институт Солк, Сан-Антонио) и Ольга Ямпольская (Боткинская больница).

Джин Гиллмен опрашивала членов семьи и выживших, прося описать течение болезни и дневную рутину, вспомнить передвижения от дома до работы. Слушая ответы на вопросы, Гиллмен делала пометки на карте. Все случаи приходились на узкую овалообразную зону, в которую входил военный городок Свердловск-19.

Затем учёные подняли метеорологические данные за 1979 год. Кроме того, они получили доступ к заключениям патологоанатомов, которые не изъяли сотрудники КГБ. Записи указывали, что сибирская язва была не кожной разновидности, а лёгочной. Таким образом, патоген передавался не через мясо, а распространялся по воздуху. В 1995 году на основе этих заключений Гринберг защитил докторскую диссертацию.

Уточняя детали, Мезельсон и Гиллмен брали записи из приёмных покоев больниц и обращались в службы кладбищ. Они раздобыли истории болезней пяти выживших, которых, вероятно, пропустили сотрудники КГБ. Учёные сделали табличку, в которой насчитывается 77 пациентов. В ней отражены возраст, пол, динамика заболевания, и местоположения пациентов в предполагаемый момент выброса.

Большая часть пациентов жила в южной части города. Опираясь на их передвижения, Гиллмен и Мезелс очертили овал протяжённостью четыре километра – от микробиологической лаборатории Свердловск-19 до южной границы города. Исходя из карты ветров, учёные из США решили, что причиной эпидемии стал выброс аэрозоля с язвой. Местом предполагаемого выброса Гиллмен и Мезельсон указали биолабораторию в Свердловске-19.

Учёные из США заключили, что утечка была небольшой — если проводить аналогии, то в воздух попало примерно четверть чайной ложки.

В статье для журнала «Урал» сотрудник уральского отделения РАН Сергей Парфенов рассказал, что после распада СССР ему стали звонить офицеры, служившие в Свердловске-19. Так он узнал, что в военном городке вакцинация прошла в срочном порядке и раньше, чем в Чкаловском районе.

Однажды Парфенов получил письмо, которое начиналось со слов «в своё время я подписывал секретный приказ № 010, срок неразглашения военной тайны уже прошёл, поэтому я решил вам кое-что рассказать».

Автор письма утверждал, что при участии академика Бургасова в лаборатории вывели штамм сибирской язвы, споры которой могут сохраняться до 200 лет. Одна спора, попавшая на слизистые или проросшая на коже, вела к смертельному исходу.

«Причём в это время рядом стояли большие ёмкости с готовыми спрессованными спорами. Если бы авария затронула и их, то по направлению выброса оказалась бы «выжженная земля», погибли бы все позвоночные», – приводит текст письма Парфенов, отмечая, что не уверен, можно ли этому письму верить.

Версию случайной утечки Парфенову подтвердил ещё один собеседник — бывший начальник Особого отдела Уральского военного округа Андрей Миронюк. Он сказал, что инцидент произошёл из-за халатности обслуживающего персонала.

Если бы ветер дул в сторону центра города, количество заболевших было бы намного больше.

В тринадцатую годовщину трагедии Борис Ельцин подписал закон об улучшении обеспечения граждан, в чьих семьях люди погибли от сибирской язвы. Тем самым Ельцин приравнял свердловскую аварию к чернобыльской и фактически признав ответственность военных бактериологов за гибель невинных людей.

Даже после признания президента военные медики отстаивали версию о заражённом мясе. На Минобороны подавали в суд – выжившая после заражения Раиса Смирнова требовала от военных 6 миллионов рублей, чтобы возместить расходы на лечение последствий сибирской язвы.

Она каждый год болела воспалением лёгких, поскольку после язвы организм сильно ослабел. Ей присвоили статус инвалида второй группы. Пенсия женщины вместе с «инвалидскими» выплатами составляет 9 тысяч рублей.

«Я связалась с другими людьми, пострадавшими от выброса, – рассказывает Раиса Смирнова в интервью «Комсомольской Правде». – Ко мне уже присоединились 700 человек. До 1979 года все мы были здоровыми людьми. А теперь по нашим историям болезни можно медицинские справочники писать. Если нам не дадут надбавку к пенсии, то пусть хотя бы выплатят компенсацию морального вреда».

Суд пенсионерка проиграла. В день решающего заседания она не пришла на процесс, и её иск оставили без рассмотрения. С тех пор она не общается с прессой. Обсуждать ЧП в Свердловске-19 также не хотят Сергей Парфенов, написавший статью в журнал «Урал» и книгу об эпидемии, и патологоанатом Лев Гринберг.

Центр биологической защиты в Свердловске-19, где занимались производством отечественного биологического оружия, расформирован.

Статья создана участником Лиги авторов. О том, как она работает и как туда вступить, рассказано в этом материале.

#ссср #болезни #россия #лонгриды #лигаавторов