Что можно и что нельзя: как южноафриканские белые из хозяев апартеида превратились в проигравшее меньшинство

Полвека чернокожие и цветные южноафриканцы боролись против разделения. Но с его исчезновением пришли новые проблемы.

До середины прошлого века Южно-Африканская республика называлась Южно-Африканским союзом и была доминионом Великобритании — в отличии от колонии, она сохраняла независимость, но входила в состав Британской империи. Статус доминиона стране обеспечивало много выходцев из Европы, проживающих на территории ЮАС (до четверти населения). А отмена рабства в южноафриканской стране не уравняла в правах европейских переселенцев и туземные народы.

В конце 19 века британское законодательство лишило права голоса местное население, ограничило владение землёй и выделило специальные округи, на которые чернокожим запрещалось переселяться — там проживали белые, цветные и азиаты. Чтобы перейти из одного округа в другой, чернокожий предъявлял пропуск. В 1913 году принятый Земельный акт окончательно закрепил территориальную сегрегацию, кардинально изменив жизнь чернокожих и судьбу африканского народа.

Основные источники статьи:

В 1652 году в мысе Штормов, где сегодня стоит современный Кейптаун, высадился голландский мореход Ян ван Рибек и основал Капскую колонию. За ним последовали другие переселенцы из Франции, Германии и других стран. Общая религия и культурная близость стали залогом формирования единой нации африканеров (или буров — с голландского «крестьяне»).

В первое время переселенцы сильно конфликтовали с местным древним племенем бушменов, но вскоре завоевали и нашли с ними общий язык. Тогда же впервые появились смешанные браки — оттуда пошли современные цветные в Южной Африке.

В 1835-1839 годах африканеры предприняли Великий трек — переселение в неосвоенные области на западе и северо-западе. Колонизация этих территорий сопровождалась чрезвычайными лишениями и столкновениями с агрессивно настроенными местными племенными союзами — это только укрепило национальное сознание африканерского народа. Там же создали три независимые республики — Наталь, Трансвааль и Оранжевое свободное государство (земля в республике действительно оранжевого цвета).

На богатую золотом и алмазами землю африкенеров покусилась Британская империя. Африканеры работали на своих фермах, а британцы добывали золото, выплачивая первым налог. В 1842 году Великобритания мирно аннексировала Наталь, а в 1881 году с треском проиграла первую англо-бурскую войну. Через 18 лет империя победила во второй англо-бурской войне и прибрела Трансвааль и Оранжевое свободное государство.

Война разрушила фермерские хозяйства африканеров, а компенсации от британского правительства было недостаточно, чтобы восполнить понесённые убытки. Усилился поток иммигрантов в Южную Африку из различных доминионов и колоний Британской империи (особенно Индии), лишавший африканеров рабочих мест. Это провоцировало рост националистических настроений среди африканеров. Они не видели себя и другие расы в качестве единой гражданской нации.

В мае 1910 года Британия объединила Капскую землю, Наталь, Трансвааль и Оранжевое государство в Южно-Африканский союз. Приоритетные права африканеров в управлении обществом гарантировала консервативная Национальная партия, в противовес которой выступала Южноафриканская партия — она опиралась на англоязычных жителей. Ян Христиан Смутс, возглавлявший южноафриканское правительство до 1919 года, стремился примирить белых граждан ЮАС, в том числе за счёт поражения в правах иных расовых групп. Правительство Смутса урезало права коренных жителей на владение землёй и закрыло им доступ к ряду профессий.

В 1934 году два течения слились в Объединённую партию, но разногласия о вступлении ЮАС во Вторую мировую войну раскололи объединение — Национальная партия поддерживала политику расовой сегрегации Третьего рейха и отказывалась вступать в антигитлеровскую коалицию вслед за Великобританией.

В 1948 году Национальная партия выиграла выборы под лозунгом независимости от Великобритании. Она продолжила политику расовой сегрегации под названием апартеид.

Впервые про апартеид в контексте расовой классификации заговорил лидер южноафриканской Националистической партии Даниель Франсуа Малан в 1944 году. Через четыре года его партия победила на выборах, а сам он занял пост премьер-министра.

Поводом официально установить режим апартеида стал огромный поток рабочей силы из чернокожего и цветного населения, хлынувший в промышленные центры после Второй мировой войны. Новое явление раздражало белое население, состоящее в основном из африканеров, и те начали давить на правительство.

Целью правительства апартеида стало не просто разграничение белого от небелого большинства, а деление коренного населения на более мелкие группы по племенному происхождению. Для этого население поделили на четыре класса: белые, африканцы, цветные и азиаты. Это ещё сильнее ослабило их политическое влияние в стране.

Чтобы определить расовую принадлежность, власти проводили неоднозначные тесты, например тест на карандаш. Если человек качал головой, а карандаш не выпадал из волос, то его классифицировали как небелого. Этот тест, как и многие другие, был настолько неточным, что членов одной семьи могли разделить на разные расовые группы. Это значило, что родные расселялась на разные территории.

Принятый в 1950 году Акт о групповых областях выделил несколько регионов, или бантустанов, занимавших меньше 15% территории ЮАР. Поскольку формально это были независимые государства, жители бантустанов лишились голоса в национальном правительстве. Четырём бантустанам предоставили независимость как республикам, остальные шесть имели разную свободу самоуправления — так или иначе они по-прежнему оставались зависимыми от Южной Африки. Чернокожему населению выделили всего 13% территории — у них выкупали земли и продавали белым по низким ценам.

Политика переселения чернокожего населения проводилась насильственными методами. Ранним утром к домам подъезжали вооружённые полицейские на грузовиках, в которые заставляли складывать все пожитки, и увозили за несколько километров в специально выделенные территории — здесь создавали новый город для угнетаемых жителей. Так поступили с Софиятауном, крупным городом-трущобой близ промышленного центра Йоханнесбурга, где жили 50 тысяч чернорабочих. На месте снесённых трущоб построили город для белых с говорящим названием Триумф.

В Шестом округе, неподалёку от центра Кейптауна, в период с 1968 по 1982 насильственно выселили 60 тысяч жителей. На этой земле построили университет для белых, в то время как остальная часть земли пустовала в течение десятилетий. Только после отмены апартеида землю стали обрабатывать и строить жилые дома с инфраструктурой.

В 1950-х годах группа архитекторов из престижного университета в Йоханнесбурге предложила решить жилищную проблему туземцев путём проектирования дома, напоминающего спичечный коробок. Со временем такие дома стали повсеместными в городском ландшафте. Жители «коробков» улучшали однородные пространства нового места, красили дома и высаживали сады.

По Акту о групповых областях переселили около 600 тысяч цветных и азиатов, а также 40 тысяч белокожих — некоторые земли белых райнов сменили статус на «чёрные». В том числе мера затронула так называемые «чёрные точки» — земли африканцев, окружённые белыми фермами.

В то же время протестовали недовольные Актом 1950 года. Всё началось с набегов гангстерских группировок из африканской молодёжи на белые поселения — и вылилось в крупное выступление в посёлке Шарпевиле. Полиция открыла огонь по безоружным демонстрантам — жертвами расстрела стали 69 человек. Массовый расстрел вызвал международный резонанс и вынудил лидеров протестного движения отказаться от мирного сопротивления. Так сформировалась боевая организация «Копьё нации».

Под крылом Африканского национального конгресса, созданного ещё в 1913 году и выступающего оппозицией Национальной партии и правительству апартеида, «Копьё нации» организовывало диверсионные вылазки. В рядах образования состояли не только чернокожие и другие угнетаемые расы, но и белые. «Копьё» поддержало общие с АНК цели: борьба «против режима расистского меньшинства, а не против людей с белой кожей».

Большой апартеид означал отсутствие у чернокожего и цветного населения политических и гражданских прав, затрагивал фундаментальные вопросы существования небелого населения. Мелкий, или бытовой, апартеид выстроил систему дискриминационных правил поведения в южноафриканском обществе.

Единственный способ попасть африканцу на белую зону — работать на белого человека. Для этого он получал паспорт, чтобы официально работать прислугой в доме европейца, выполняя грязную и тяжёлую работу. Паспорт был своего рода пропуском и выдавался только на одно лицо и на один район, поэтому семья оставалась в родном бантустане, а на чернокожего без паспорта возбуждалось уголовное дело. Такая система работала и в обратную сторону: европеец так же не мог находиться в бантустане без пропуска.

Европейцы получали зарплаты больше, чем остальные расы, но и платили больше налогов. Женщины из бантустанов, помимо расовой дискриминации, страдали от гендерного неравенства: им платили мало или не платили вовсе.

Принятие сегрегационного законодательства оставило темнокожее население практически без прав, кардинально изменив их повседневную жизнь. Африканцы не могли избирать и избираться в законодательные органы страны, режим апартеида полностью исключил их участие в политической жизни. Все престижные вузы в ЮАР принимали только европейцев, а представители других рас учились в отдельных университетах с низким уровнем образования. Африканским детям преподавались только те предметы, которые в будущем помогут им работать на белого.

Таким же образом делились больницы, где качество обслуживания также отличалось. Белый врач, получивший образование в авторитетном медицинском университете, отказывался работать в африканской больнице, предпочитая больницы для белых. Больницы для темнокожих, страдающие от недостатка финансирования и нехватки персонала, не могли похвастаться хорошими условиями.

Белый не мог посадить чернокожего на переднее сиденье автомобиля. Чернокожий полицейский не имел права задержать белого. Африканцам запрещалось посещать кинотеатры, рестораны, гостиницы и театры в белых районах, однако всё это практически отсутствовало в бантустанах и било по карману обычному африканцу. Все общественные места, туалеты, такси, места в автобусе специально предназначались для белого и небелого населения. Также для африканцев почти не представлялось возможным посетить пляж — некоторые европейцы заранее арендовали лучшие побережья. К тому же, чернокожий не мог купить себе алкоголь, кроме некачественного пива.

Сегрегационная политика распространялась вплоть до межличностных отношений: сначала под запрет попали смешанные браки, но вскоре в Закон о безнравственности внесли поправки, запрещающие сексуальные отношения между разными расами под угрозой уголовного наказания. В народе его стали называть «закон о разбитых сердцах».

Оставались два места, где расы могли собраться вместе, это церковь и ночные клубы — в последних торговали наркотиками. Несмотря на Закон о туземцах и церквях, запрещающий африканцам появляться в церкви для белых, его соблюдение нарушалось, а власть часто закрывала глаза.

С самого начала у апартеида появилось много противников, в том числе среди белых. Политика расовой сегрегации возмутила преподавательский состав университетов, где до апартеида подход к образованию был многорасовым, и сообщества ветеранов Второй мировой войны, воевавших против нацистской Германии.

В 1961 году ЮАР исключили из Содружества наций. Страны-участницы ООН отказывались вмешиваться во внутреннюю политику страны до первой массовой бойни в Шарпевиле. После массовой бойни Организация приняла ряд резолюций, предусматривающих прекращение торговли оружием и нефтью и разрыв любых связей с Южной Африкой — от экономических до культурных.

Лицом внутренней борьбы с апартеидом стал Нельсон Мандела, активно пользующийся поддержкой Африканского национального конгресса и Южноафриканской коммунистической партии. В июне 1955 года при участии Манделы и АНК собрался «Конгресс народа», на котором приняли Хартию свободы. Она провозглашала демократическое государство — Южно-Африканский Союз, где не будет места расовой дискриминации. После этого Манделу и других противников апартеида арестовали по обвинению в государственной измене, а АНК объявили нелегальной организацией.

В 1970-ые недовольство темнокожего населения продолжало накаляться. Африканские студенты, подражая американскому движению «Сила чёрных», сформировали собственное — «Самосознание чёрных». В 1976 году тысячи чернокожих студентов и подростков в Суэто вышли на протест против принудительного изучения языка африкаанс. Полиция разогнала протест, не побоясь применить пули и слезоточивый газ. По официальным данным, от огня погибли 23 человека, другие источники насчитывают сотни.

Свою диссидентскую деятельность продолжало «Копьё нации». К началу 80-х организация имела свои военные базы, расположенные в Анголе и Мозамбике, а СССР отправлял отечественных специалистов. Более того, бойцы «Копья нации» проходили обучение в военно-учебных центрах в Одессе и Крыму. В середине 60-х спецслужбы нейтрализовали деятельность организации — и боевые акции практически полностью прекратились на 15 лет. С начала 80-х партизанские отряды вновь начали устраивать диверсии на промышленные объекты, имеющие стратегическое значения для Южно-Африканской Республики.

К концу 1970-х правительство апартеида стало понимать, что экономическая и политическая изоляции загнали страну в кризис. Белые в Национальной партии отвернулись от идеи мгновенного отказа от сегрегационной политики, выбрав путь постепенной ликвидации апартеида. Не менее важным оставалось убедить мировую общественность, что процесс начался.

Правительство президента Питера Бота провело ряд реформ, ослабившее давление мелкого апартеида. Теперь чёрный полицейский имел такие же права, как и белый полицейский, частные школы и университеты принимали чернокожих учеников в статусе «особенных». Небелым разрешалось смотреть кино и постановки в элитных кинотеатрах и театрах, селиться в некоторых отелях.

Далеко идущей на тот момент считалась спортивная реформа. Теперь чернокожие и белые играли в одних командах и против друг друга. Власть предполагала, что это позволит Южной Африке выйти из изоляции международных спортивных организаций. В исследовании 1977 года белые южноафриканцы назвали отсутствие международного спорта в стране одним из самых разрушительных последствий апартеида.

Рабочая реформа сняла ограничения почти на всю работу для чёрных. Ранее к десяткам тысяч квалифицированных рабочих мест допускались только белые, поскольку чернокожим запрещалось иметь широкий спектр профессий. Апартеид не отменял профсоюзы чернокожих, цветных и индийцев, но профсоюзы белых продолжали не признавать их права.

Однако африканцы не приняли послабления сверху воодушевлённо. Мелкий апартеид продолжал существовать в менее выраженной форме. Угнетаемые расы не получили своих политических прав и поставили целью их добиться. Иначе говоря, добиться ликвидации большого апартеида.

В 1989 году президентом страны и лидером Национальной партии стал Фредерик де Клерк. Вопреки своему консерватизму и симпатиям к расовой политике, он не стал возвращать былые позиции апартеида, продолжив демонтаж старой системы. Радикализация африканского общества настигла своего пика ещё в начале 80-х — например, только в 1981 году «Копьё нации» устроило более 50 вооружённых акций. Уступки прошлых правительств не смогли успокоить накопившиеся обиды чернокожего населения.

В 1990 году де Клерк выступил с речью перед парламентом, в которой обозначил свои ближайшие планы: отмена апартеида и демократизация общества. Президент снял 30-летний запрет с деятельности АНК и других политических организаций, отменил Акт о групповых областях. Серьёзным шагом де Клерка стало освобождение политических заключённых и выход на свободу Нельсона Манделы, отсидевшего в тюрьме 27 лет. Всё это время находившаяся под жёсткой цензурой пресса стала свободнее.

Переговоры между правительством и АНК закончились ликвидацией системы апартеида 18 июня 1992 года. Всеобщим демократическим голосованием большинство южноафриканцев (63%) выбрало Африканскую национальную партию. Правящая Национальная партия собрала большинство белых, оставшись с 21 процентом голосов и став оппозицией новому руководству.

Во время голосования приняли временную конституцию, объявившую ЮАР государством с многорасовой демократией. 27 апреля в ЮАР отмечают государственный праздник День свободы. 9 мая 1994 года Национальная ассамблея избрала Нельсону Манделу президентом ЮАР, которую новый лидер прозвал «Республикой Радуги».

В 2018 году британская колумнистка Кэти Хопкинс по случаю визита Терезы Мэй в ЮАР написала твит, в котором раскритиковала премьер-министра. Её возмутили танцы министра с африканскими школьниками, в то время как «в Южной Африке убивают белых».

До конца неясно, в прямом или переносном значении Хопкинс писала эти слова, но после ликвидации апартеида существование белых в стране сильно изменилось. В 2000 году южноафриканское правительство впервые выступило с предложением перераспределения и децентрализованного управления землёй. Согласно идее, реформа активизирует управление на местах и повысит эффективность распределения ресурсов, но наличие других нерешённых проблем вынудило власти отложить инициативу.

Похожие изменения земельной политики воплотила в жизнь Зимбабве. В начале 2000-х президент Зимбабве Роберт Мугабе безвозмездно изъял земли белых фермеров и объявил их государственной собственностью. Чернокожим позволялось арендовать наделы на 99 лет, потомкам белых колонистов — только на пять.

Последствия не заставили себя долго ждать: аграрный сектор экономики переживает тяжелейший кризис, число фермерский хозяйств сократилось в 15 раз, а инфляция взлетела до 231 миллиона процентов в 2008 году. В ноябре 2017 года президента Мугабе сместили через военный переворот, а новый президент уровнял в правах белых и чёрных фермеров.

В 25 статье Конституции Южной Африки, принятой Нельсоном Манделой в 1996 году, регулируются вопросы земельных и имущественных прав. Статья запрещает «произвольное лишение собственности», но допускает экспроприацию земли в «общественных интересах» после «справедливой и равноправной» компенсации.

В 2006 году правительство АНК вернулось к земельному вопросу, объявив о начале изъятии земли с выплатой «справедливой» компенсации. По мнению руководства, возвращение денег фермерам за изъятые земли спасало страну от зимбабвийского сценария.

В декабре 2017 года правительство объявило о внесении поправок в Конституцию ЮАР, чтобы переписать земли белых фермеров на счёт государства на основании «общественных интересов», не выплачивая компенсации. В феврале 2018 года Африканский национальный конгресс поддержал поправки, объясняя их тем, что в период апартеида белые отбирали земли чёрных бесплатно.

В 2019 году президент Сирил Рамапоса заявил, что приоритетной задачей парламента нового созыва является «окончание работы над конституционными поправками, которые точно разъяснят, как должна будет осуществляться экспроприация земли без компенсации».

По данным правительства ЮАР, на 2017 год количество белых в южноафриканском обществе составляло 9%, к которым принадлежали 72% частных сельскохозяйственных угодий. С 1994 года белые фермеры вернули чернокожим 8% земель.

В 2018 году журналистка Дарья Асламова взяла интервью у Дирка ле Ру, белого полицейского в отставке из пригорода Йоханнесбурга. На его жену Мишель дважды покушались. Оба раза на женщину напали в её доме, оглушали или связывали руки и натягивали пакет на голову. В первый раз Мишель спас сосед, заметивший слишком долго распахнутую дверь (в Южной Африке это повод бить тревогу), во второй раз — коллега-полицейский. По словам ле Ру, несколько минут промедления могли стоить жизни жены и матери его детей.

Двое чернокожих напали на семейную ферму Мариандры Хуенис ночью. На тот момент она была беременна, у неё был муж и три дочери. Мариандра проснулась от звука взведённого курка пистолета, направленного к её лбу. Её мужа убили пятью выстрелами и одним в голову. Убийцы пытались застрелить шестилетнюю дочь, которая вынесла им свинью-копилку, но девочка заметалась по комнате, и они промахнулись.

Эти истории и множество других объединяет то, что все нападавшие были чернокожими, а жертвы нападений — белыми, чаще всего владельцы фермерских хозяйств. Они не уносят с собой деньги или драгоценности, а просто убивают белых граждан. Возможно, мотив преступлений — месть за апартеид. Однако преступникам не больше сорока лет, они не успели в полной мере застать эпоху апартеида, как и белые жертвы преступлений.

На силы полиции, по словам ле Ру, надеяться не приходится. Полицейские участки сами нанимают частные охранные предприятия для защиты от чернокожих разбойников, не говоря о внутренних «засланцах» в силовых структурах. Он рассказывает, что работать белому в полиции чрезвычайно сложно, поскольку на каждое задержание чернокожего приходится обвинение в расизме или даже нападение.

Согласно отчёту службы безопасности ЮАР за 2019 год, высокий уровень преступности в южноафриканских городах обусловлен «социальными, экономическими и культурными факторами, обусловленными крайней нищетой и неравенством».

Не самого положительного мнения о политике Южной Африки после 1994 года многие чернокожие. По мнению многих африканцев, после победы над апартеидом страну поглотила преступность и коррупция. Молодые африканцы выходят на протесты, потому что не могу получить желаемого образования из-за слишком высоких цен.

Ситуацию усугубляет «чёрный налог» — обязательство финансово поддерживать младших братьев и сестёр, своих безработных родителей. В стране всё ещё сохраняется высокий уровень безработицы.

На неравенство в ЮАР жалуется чёрнокожий инженер Цхабалала в свой 25-й день рождения. По его словам, белые коллеги, недавно закончившие колледжи и работающие на позиции ниже, получают зарплату выше. В некотором смысле, говорит Цхабалала, в эпоху постапартеида продолжается борьба с апартеидом.

Статья создана участником Лиги авторов. О том, как она работает и как туда вступить, рассказано в этом материале.

#истории #африка #политика #расизм #лонгриды #лигаавторов