MEL Chemistry: продавший компанию «Яндексу» программист выпустил интерактивные детские химические наборы по подписке

В 2011 году операционный директор SPB Software Василий Филиппов вместе с партнёрами продал компанию «Яндексу», проработал под крылом поисковика ещё три года, а затем на деньги от реализации своей доли начал делать образовательный стартап MEL Science. Первым его продуктом стал MEL Chemistry — аналог набора «Юный химик» из СССР для проведения разнообразных опытов, но с добавлением интерактивных пособий в мобильном приложении, использующий виртуальную реальность и продающийся не разовым комплектом, а по подписке на год.

20 октября компания начала принимать заказы на наборы MEL Chemistry с доставкой в Россию, США и Великобританию. TJ поговорил с Филипповым о стартапе, «Яндексе» и будущем образования.

Рождённые в СССР и даже те, чьё детство прошло в девяностые, застали времена популярности типовых советских наборов «Юный химик» — наглядного детского пособия, ставшего классикой самостоятельного образования. С распадом СССР настоящий «Юный химик» перестал выпускаться, однако на его место пришли производители заменителей, зачастую эксплуатирующих то же название. В рунете такие сборники реагентов с базовым оборудованием можно найти по цене в 2-4 тысячи рублей за комплект.

В MEL Science считают, что у таких наборов осталось две главных нерешённых проблемы. С одной стороны, они зрелищны, но происходящее с реагентами непонятно ребёнку без дополнительных пояснений. С другой, купив такой набор однажды, ребёнок поиграет с ним несколько раз и положит на полку (например, если израсходуется часть реагентов или если надоест), после чего стимула доставать его снова не будет.

Первую проблему MEL Science решает с помощью мобильных приложений — в предыдущей компании основатель проекта Василий Филиппов как раз занимался созданием программных решений. В приложении для MEL Chemistry не только содержатся пособия, но ещё и есть функция распознавания реагентов с помощью камеры, а также симулятор виртуальной реальности, позволяющий наблюдать реакции на молекулярном уровне.

Проблему отсутствия повторяющегося стимула в компании намерены решить с помощью платной подписки: по ней новые наборы будут высылаться регулярно, что поможет повторно вызывать желание достать из шкафа коробку для проведения опытов.

Базовый комплект MEL Chemistry с оборудованием для проведения опытов стоит в России 3980 рублей: в него входят защитные очки, подставки для планшета или смартфона, горелка, картонные «очки виртуальной реальности» Google Cardboard и другие принадлежности, используемые многократно. Туда же входят два набора для первых опытов: всё это предназначено для детей от 12 до 16 лет.

Подписка на новые наборы обойдётся в 1785 рублей в месяц, включая курьерскую доставку. Компания будет ежемесячно присылать по три комплекта реагентов и оборудования для новых опытов с расчётом, что они будут проводиться раз в неделю: каждый из них займёт час времени детей и родителей.

TJ поговорил с основателем и гендиректором MEL Science Василием Филипповым.

Как расшифровывается MEL или что означает название?

Никак не расшифровывается — MEL и MEL. Тот мел, которым по доске пишут. Когда я только думал над проектом, у меня был текстовый файл mel.txt: я в него записывал все мысли про образование. Потом, когда решил заняться этим серьёзно, как-то оно и перекочевало в название компании.

А когда решили заняться серьёзно?

Как из «Яндекса» ушёл полтора года назад, тогда и решил. История такая: я в детстве собирался быть учёным. Был классическим олимпиадником — победитель всероссийской по физике, второе место в городе по математике. Высших образования у меня два: физика и математика, по последней я кандидат наук.

Сначала всё шло по плану, получал образование, но в девяностые годы в науке стало очень тяжело с деньгами. Если честно, меня немножко начала напрягать бюрократия в науке. Я ещё параллельно занимался программированием: вот насколько в программировании всё честно — кто прав, тот и молодец. А в науке надо было с кем-то дружить: всё это меня достало и увело в IT.

Мы сделали со знакомыми компанию SPB Software — я её лет десять занимался, в какой-то момент от неё отпочковалась SPB TV, я ещё и ей занимался. В 2011 году SPB Software купил «Яндекс», я три года работал в «Яндексе». Классно, но если в детстве хотел стать учёным, то всё равно что-то зудит.

В какой-то момент я понял, что «Яндекс» без меня справится легко, а вот если я не сделаю в образовании того, что хочу сделать, может, этого и вообще никто не сделает. Решил посвятить этому остаток жизни.

Сколько вам лет сейчас?

38.

А три года в «Яндексе» проработали, потому что по контракту ждали выплаты по проданной доле?

Нет, я должен был два проработать. Мне в «Яндексе», если честно, очень нравилось.

Когда я работал в SPB, очень много общался с производителями телефонов — китайцами, корейцами, американцами. Почему-то у меня сложилось такое ощущение, что все успешные компании вокруг, как бы это поприличнее сказать, эссхолы. Мне уже начало казаться, что для того, чтобы быть успешным в этой жизни, нужно быть нехорошим человеком.

«Яндекс» у меня даже воскресил веру в людей: с одной стороны, успешная компания, с другой — хорошие ребята. Для меня это был глоток свежего воздуха.

MEL вы в итоге делали на деньги от проданной доли? Вы вроде как вложили 700 тысяч долларов своего капитала.

Да, в первую очередь на эти деньги.

Почему не стартовали через краудфандинг?

Ну, мне пока хватало своих. Это торможение процесса. Это, конечно, хорошо, так можно собирать деньги, была бы необходимость — пошёл бы в краудфандинг. Тем более что я первый инвестор «Додо Пицца», так что перед глазами маячит успех краудфандинга.

Просто краудфандинг ещё часто используют для тестирования спроса на продукт. Вы так уверены, что MEL Chemistry взлетит, что решили стартовать и без тестирования рынка и вложили свои деньги?

Вообще да, был уверен, что взлетит. Мысли-то идут дальше, чем этот проект. Расскажу, почему я всё это начал.

Количество знаний в мире растёт очень быстро. У меня сейчас четверо детей от четырёх до 15 лет: им в школе нужно учить гораздо больше, чем мне в мои годы. Появилась IT как большая наука — когда я учился, она была в зачаточном состоянии, а сейчас, в XXI веке, она, наверное, важнее физики. Биология стала намного сложнее, чем была — 50 лет назад она, по большому счёту, только появилась.

Объём информации растёт, а голова детская не растёт. Если с этим что-то не сделать, то из школ будут выходить узкие специалисты. А это происходит: у меня ребёнку 12 лет, а ему в школе уже пора выбирать специальность, что трудно в таком возрасте. Это не есть хорошо: большинство открытий происходит на стыках наук.

Единственный способ — научиться передавать знания компактнее, чем сейчас. Задача решаемая, но сложная.

Но одним MEL Chemistry проблему не решишь.

Нет, это пока одна крупинка в большом море — но правильная крупинка в море того, что мы хотим сделать в ближайшие 100 лет.

Проблема обучения — в зубрёжке, а человек так устроен, что как он запомнил, так и забыл.

С другой стороны, зачем запоминать, если можно загуглить.

Запоминать, конечно, не надо. Но когда ты гуглишь… Я смотрю на своих 11-летних двойняшек: им дают задание, они его гуглят. В Англии учебников почти нет, поэтому просто дают задание — где хочешь, там и ищи информацию.

Я вижу, что они гуглят и читают «Википедию» в десять раз медленнее, чем я это делаю. Я если какого-то предмета не знаю, то когда о нём читаю, он у меня ложится на какую-то основу.

Понимаю, куда вы клоните: у вас есть образование.

У меня есть понимание общих принципов, на которые легко ложатся детали. Детали зубрить бесполезно, а понимать принципы — важно. Мозг хорошо помнит принципы работы.

Я так понял, на это и рассчитан MEL Chemistry.

Да. Мы тебя не затухлим тысячей реакций, а покажем базовые принципы, как, что и почему взаимодействует. Вместо зубрёжки мы визуализируем, что происходит.

Почему вы начали именно с химии и почему комплект выглядит, как «Юный химик»?

Цепочка случайностей. Однажды я показывал детям на выходных химические эксперименты: им всё нравилось, но я видел, что они ничего не понимают. То есть если бы я им фокусы показывал, реакция была бы точно такой же.

Я решил: я же умный! Я им покажу, как всё внутри происходит. Я ещё верил, что у меня всё получится, потому что за полгода до этого посмотрел классное видео Гарвардского университета про строение клетки. Оно, по большому счёту, перевернуло мою жизнь.

Чёрт подери, будь у меня в детстве это видео, может, я стал бы биологом.

Я был уверен, что быстро найду в YouTube для детей такое же видео, но про химию, чтобы для них опыты не были фокусами — чтобы они понимали, что внутри происходит. Сел искать и понял, что таких видео нет.

Химия — очень хорошая наука для детей. С одной стороны, она очень осязательная — можно потрогать, посмотреть, понюхать. Она не абстрактная, как физика и уж тем более математика. Химия — это как устроены батарейки, как делают пластмассу, как работает фотоаппарат.

В химии много чего ещё не сделано, поэтому мы понимаем, что мы можем привнести нового и хорошего. С другой стороны, это «хорошо ляжет»: чем бы ты ни занимался в дальнейшей жизни, химия правильно сложит твой мозг.

У вас в детстве был свой «Юный химик»?

Конечно был. У меня был микроскоп и набор «Юный химик», но у них, как ни странно, была одинаковая судьба: мне их подарили, я поигрался, а потом положил на полку и очень редко к ним возвращался. Не из-за того, что было неинтересно — я был как раз ребёнок «про науку».

Мне кажется, идея одной большой коробки не очень правильная. Лучше, если раз в месяц будут приходить три коробочки: ты их делаешь, откладываешь набор, а потом через месяц получаешь новые и возвращаешься к науке. Иначе это не работает.

Проблема в нашем сознании. Все мы знаем, что полезно заниматься спортом, тем не менее многие им регулярно не занимаются, хоть умом и понимают, что надо. Но ума мало: есть ещё и бессознательная часть, которая гораздо сильнее рациональной.

Если хочешь похудеть, то ни у кого не хватит силы воли не есть еду, если она лежит на кухне. Её там просто не должно быть — в этом задача ума.

Подписка нам позволяет напоминать о чём-то. Умом-то понимаешь, что с детьми надо проводить больше времени, но сколько я со своими друзьями-родителями не говорил — у всех перманентный комплекс вины, что они тратят на это мало времени. Постоянно есть самоотмазки: надо делать по работе срочный проект, ещё что-то. А подписка заставляет — хочешь не хочешь, а она раз в месяц приходит. Я уверен, что польза от подписки при том же количестве реагентов гораздо больше, чем от большой коробки.

Как планируете продвигать проект? Какие-то партнёрства, может быть, на государственном уровне?

Сейчас запустимся и сразу будем этим заниматься. Какие-то партнёрства с научно-популярными каналами всевозможными будут.

В чём заключается запуск?

20 октября мы начинаем принимать заказы.

Почему старт только в России, США и Великобритании, а не, например, вообще Европе?

Это вопрос языка: пока мы поддерживаем только русский и английский. В ближайших планах — Германия, Франция, Испания.

Я слышал, что в Европе жёсткие ограничения на используемые реагенты.

В каждой стране есть свои законы, которые это по-своему описывают. В Европе, наверное, самые жёсткие: они настолько строгие, что если проходишь европейские, то автоматом проходишь все остальные с минимальными локальными отличиями.

Европейская бюрократия — это всем бюрократиям бюрократия. Там есть отдельный закон, который чётко регламентирует содержимое детских химических наборов. Отдельный закон! В нём есть список разрешённых реагентов с указанной максимальной концентрацией, и кроме них ничего класть нельзя.

Палки в колёса вам это вставило?

Не сказал бы. Но, например, в Европе нельзя класть уксус в наборы — не потому что уксус опасный, а потому что никто не подумал, что уксус может пригодиться.

Идиотизм.

Зато точно безопасно. И даже в рамках этих ограничений хватает пространства, чтобы делать классные опыты.

А кто у вас в команде?

Во-первых, я сам не химик, поэтому у меня два крутых химика в команде, оба победители питерской олимпиады по химии.

Студенты?

Нет, они были победителями, когда были маленькими, а сейчас один уже кандидат наук, второй работал программистом какое-то время. Один отвечает за всю химию, второй — менеджер по продукту.

Ещё сильные программисты: у нас же одна из задач — это писать программы для визуализации. Их разработкой руководит Михаил Перепёлкин — в прошлом победитель олимпиады по физике, который последние лет десять проработал в геймдеве: например, в Electronic Arts писал FIFA.

Главное, что нас отличает от всех предыдущих «Юных химиков» — они были больше про развлечения, как сделать прикольный опыт. Наша задача — показать, что происходит внутри: можно надеть очки виртуальной реальности и «погрузиться» внутрь вещества.

У проекта есть конкретная дата рождения?

Думать начал в мае 2014 года, а год назад сформировался костяк команды. Первые полгода мы просто думали, что нам делать и в каком виде. Был этап, когда мы просто перебирали все известные химические опыты — рассмотрели около тысячи, отобрав те, которые разрешены, полезны и повторяемы. Потом месяцев шесть-семь ушло на разработку.

Вы где-то базируетесь?

У нас два офиса: в Лондоне и в Питере. Основная часть команды в Питере, там находится и производство, а в Лондоне, например, снимаем обучающие видео.

Если суммировать все наборы за год, то получается порядка 25 тысяч рублей в год на химию — не так много для интерактивного набора. Вы ориентируетесь на максимально широкую аудиторию или всё-таки на продвинутую аудиторию — родителей-гиков с высоким достатком?

Думаю, нашими early adopters будут как раз родители с высшим техническим образованием, которые хотят, чтобы их дети узнали, как всё работает. Но вообще это максимально широкий рынок.

Один из наиболее важных таких рынков — США, где около 2 миллионов детей учатся дома. Огромная цифра. На самом деле, эти дети получают хорошее образование, потому что в среднем у них лучше результаты, чем у тех, кто ходит в школу.

Многие вещи можно дать ребёнку неплохо и дома, если родители захотят: математику и историю можно выучить по книжке. Но химия — это классическая проблема.

Реагентов нет.

Да, к химии нужно более подробно подходить. Поэтому для такой категории людей это решение насущной проблемы.

Если речь про США, то вы больше на зарубежный рынок ориентируетесь?

Да нет, Россия тоже очень хороший рынок. У нас в России исторически очень сильное образование, есть большая прослойка людей, которым важно, какое образование получат дети. Например, я сейчас живу в Англии, и там школам больше доверия: родители считают, что образование детей — это полностью прерогатива школ.

Может, в России не все школы такие хорошие, как в Англии, поэтому родители много что делают для своих детей помимо школы: кружки, секции разные. В Англии этого нет.

У вас на сайте есть блог и даже какая-то редакция. Как вы будете работать с онлайном? Вы хотите построить вокруг MEL сообщество родителей?

В первую очередь хочется сделать сообщество детей. Мы много чего положили в стартовый набор, что напрямую к химии не относится. Например, там есть макролинза и широкоугольная линза, чтобы было удобнее снимать, есть подставка под смартфон.

Ребёнку очень важно получить быструю обратную связь. Абстрактные цели вроде «Я буду заниматься, чтобы стать умнее через два года» — это не работает. У них есть любопытство, но им надо всячески помогать. Когда они что-то хорошее сделали, они должны получить видимое подтверждение, что это хорошо.

Если переводить на конкретный язык, очень прикольно, когда сделал классный эксперимент сразу поделился с друзьями, чтобы они тебя похвалили. Это очень сильное положительное подтверждение, поэтому мы стараемся помочь ребёнку сделать классное видео: есть инструкция, как снимать, подставка, которая ставит телефон под правильным углом. Макролинза — для съёмки вблизи, широкоугольная — чтобы в кадр влезло всё, что стоит на столе.

Сделал классный опыт — поделись во «вконтактике», в «инстаграмчике». С одной стороны, это для нас виральность, но первостепенно то, что если ребёнку полайкали видео, для него это большая мотивация сделать что-то ещё на следующей неделе.

Что касается блога: там будут научно-популярные истории, связанные с экспериментами. Если в наборах инструкции написаны более научно, то в блоге будет рассказываться, как открывали реагенты, что из них получали и так далее. Это информационная поддержка.