Разборы
Сергей Звезда

«Росгвардейцы понятия не имели, что такое Твиттер»: интервью адвоката блогера Синицы, получившего пять лет за твит

Об экспертизе без экспертов, суде за один день и влиянии федеральных СМИ на дело о «призывах к насилию».

Денис Тихонов и Владислав Синица в суде Кадр из видео RUPTLY

3 сентября Пресненский районный суд Москвы приговорил менеджера Владислава Синицу к пяти годам лишения свободы за твит о детях силовиков, в котором усмотрели угрозу применения насилиях (пункт «а» части 2 статьи 282 УК). Осуждённый отрицал вину и утверждал, что никого ни к чему не призывал.

Один из адвокатов блогера Денис Тихонов напрямую связал резонанс вокруг твита от далеко не самого популярного аккаунта с сюжетами федеральных телеканалов. «Этот телеканал (имелся в виду НТВ — прим. TJ) приложил к этому особые усилия», — отметил он.

В интервью TJ Тихонов объяснил свою точку зрения и подробнее рассказал о спорных моментах во время процесса.

Вы сказали, что жёсткий приговор напрямую связан с тем, в каком свете федеральные каналы выставили Синицу. Можете подробнее рассказать об этом?

Федеральные каналы излагают субъективную версию своего восприятия того, что они увидели и услышали, того, что им кто-то сказал и того, кто как на это отреагировал. Они имеют право высказывать свои суждения: никто не имеет права ограничивать свободу слова в Российской Федерации.

Но то, что было установлено в суде объективными доказательствами, очень сильно противоречит тому, что мы видим в СМИ. И эта та причина, по которой я сделал это заявление.

Я непосредственно участвовал в исследовании доказательств вместе с государственным обвинителем и судом. Я провёл с Владиславом Юрьевичем в следственном изоляторе достаточно много времени. Гораздо больше, чем кто бы то ни было другой. Я выяснил его мотивацию и все составляющие его мыслительных процессов, которые вызвали такую реакцию в форме этой публикации.

Эта публикация преподносится в качестве публичной и относящейся к направленной к неограниченному кругу лиц. Это категорически противоречит тому, что было исследовано непосредственно в суде. Синица дал подробные пояснения о мотивах и своей осведомлённости.

По вашему, в суде настолько сильно обращали внимание на то, что говорят СМИ? Без такой реакции медиа процесс сложился бы иначе?

Нет, я об этом не говорю. Если бы в СМИ не было такой широкой огласки этой публикации, то была бы совершенно иная общественная опасность. Даже в том случае, если бы суд нашёл в действиях Владислава Юрьевича признаки состава преступления.

Размещение он не отрицал. Но мы должны исходить из цели, которую он преследовал. А её фактически не было. Это был диалог двух лиц, в который вмешались медиа и сказали, что это был не диалог двух лиц, а направленные на кого-то призывы.

Вы видели, что НТВ вам ответило?

Дело в том, что они позвонили в прямом эфире. Я не имею права уклоняться от разъяснений. Но тем не менее мои доводы основаны на материалах, которые в том числе приобщались в суде...

Нет, я имею в виду заявление НТВ в ответ на то, что вы назвали их причастными к этой истории.

Нет, не знаю, честно говоря.

«Эту историю, к сожалению, раскрутили не мы. Но мы были бы рады быть первыми». «Можно спорить о том, много это или мало — пять лет за такие буквы в интернете (мы, кстати, думаем, что много, и надеемся, что балбеса не посадят так надолго)». «Сажать за глупость нельзя. За экстремизм — необходимо. Задача системы — отделить реальную угрозу от глупости». Это часть заявления.

Не ожидал такой реакции. Они сказали замечательную вещь, которую мы доносили в суде — за глупость у нас нет ответственности. Я не могу доносить что-то до суда, используя такие слова, но те доказательства, что были исследованы в суде, именно об этом и свидетельствуют. Так что с этим суждением, если оно достоверно, я полностью соглашусь.

Просто у государства нет инструментов, чтобы разграничить глупость от экстремизма. Это большая системная проблема, которую мы на данном заседании разрешить не смогли.

Но вам ответ НТВ в целом кажется адекватным ситуации?

В том, что за глупость сажать нельзя, безусловно. За экстремизм сажать, безусловно, нужно. Я с этим не спорю, я стою на страже закона Российской Федерации в том числе.

Исходя из стенограммы заседания, у меня сложилось впечатление, что росгвардейцы-авторы заявлений вообще не зарегистрированы в Твиттере и впервые о нём узнали. Разделяете это мнение?

Об этом было заявлено суду и в прениях, и в качестве заявления после изучения доказательств в ходе судебного следствия. Но суд не принял это во внимание и изложил в совершенно другой интерпретации.

Первый свидетель, начальник гаража в части Росгвардии, Александр Андреев не смог назвать свой аккаунт в Твиттере и признался, что «не помнит, как регистрировался». На вопрос адвоката о том, как Андреев нашёл твит Синицы, силовик ответил: «Я просто набрал в поиске в Твиттере „Макс Стеклов“. Ну не только он, там ещё Соболь, Навальный. Просто читал».

Второй свидетель, старшина отряда Росгвардии, Артём Тарасов на просьбу адвоката защиты назвать свой никнейм в Твиттере сказал: «Артём — русскими буквами». По словам силовика, он зарегистрировался в соцсети около шести месяцев назад. Он утверждает, что первоначально увидел твит на «Пикабу», откуда и перешёл в Твиттер.

Но я уже сегодня обратил внимание корреспондентов на то, как проходили допросы. И я вас уверяю, практически у всех присутствующих показания свидетелей вызвали улыбку и недоумение об их неосведомлённости и о том, что они сообщили суду.

Я считаю, что это безусловно свидетельствует о том, что они понятия не имеют, что такое Твиттер, а их суждения основаны на информации, опубликованной в СМИ.

Лингвистическую экспертизу провели эксперты без профильного образования. То, что не участвовали филологи, это вопрос спешки, общей небрежности или чего-то другого? Почему такое происходит?

Дело в том, что было две экспертизы. Одна была автономной некоммерческой организацией, в названии которой боюсь ошибиться (скорее всего, Тихонов говорит о Центре социокультурных экспертиз, от которого исследование провели учитель математики, а также переводчик и преподаватель английского и немецкого языков — прим. TJ).

Институт криминалистики ФСБ проводил исследования, в котором участвовали эксперты в том числе с профильным лингвистическим образованием. Но тот контекст, в котором следователь поставил вопросы и предоставил исходные данные для экспертизы, исключает другие выводы.

Защита, в свою очередь, привлекла сотрудников «Центра независимых экспертиз» и «Центра по проведению судебных экспертиз и исследований». Их сотрудники раскритиковали экспертизы, которые подготовило следствие.

Мы об этом суду сообщили. Эксперты при анализе доказательств исходили из тех положений, что им, как исходные данные, предоставил следователь. Естественно, если вам говорят «Этот человек призывал и имел умысел. Вопрос: был ли призыв и был ли умысел?», и это следствием установлено, то эксперт просто не имеет права отрицать обстоятельства. Он не наделён такими полномочиями.

Как можно объяснить то, что суд рассмотрел дело так быстро: провёл судебное следствие за одно заседание и огласил приговор на следующий день? Дела по постам в соцсетях обычно растягивались на больший срок.

Ничем, кроме как какой-то заинтересованностью в исходе дела, я не могу это мотивировать. К сожалению, других пояснений я дать не могу. Мы исследовали доказательства в течение всего дня, исследовали их в полном объёме.

Защита Синицы намерена обжаловать приговор. Адвокаты планируют подать заявления в Мосгорсуд и Европейский суд по правам человека.

#интервью #5летзатвит #экстремизм #соцсети