Фандом и никакого хейта: как политолог Екатерина Шульман стала интернет-феноменом и что она думает о внимании соцсетей

В соцсетях обсуждают её видеоблоги с кухни, ведут фанатские паблики и признаются в любви — сама Шульман удивляется такому вниманию.

Последние полгода в соцсетях всё чаще обсуждают политолога Екатерину Шульман. Вокруг неё образовался целый фандом — её называют «великой», предлагают выдвинуть на пост президента, перерисовывают как аниме-героиню, делают про неё мемы, создают фанатские паблики, а её выступления расходятся на цитаты в соцсетях. TJ разобрался, как Шульман удалось добиться популярности среди далёких от политики пользователей, чем объясняют феномен её поклонники и что о таком внимании думает сама Екатерина.

41-летняя учёная Екатерина Шульман родилась и выросла в Туле, защитила кандидатскую диссертацию в московском РАНХиГС, выпустила книгу «Практическая политология. Пособие по контакту с реальностью», а с декабря 2018 года входила в состав Совета по правам человека при Президенте РФ. Она замужем за литературоведом и специалистом по Набокову Михаилом Шульманом, с которым растит троих детей.

Шульман высказывалась за либерализацию статьи об экстремизме, посещала суды задержанных на митингах в Москве, поддерживала независимых кандидатов в Мосгордуму и требовала прекратить преследование фигурантов «московского дела». В октябре 2019 года Владимир Путин исключил её из СПЧ. Сейчас Екатерина ведёт авторскую программу «Статус» на радио «Эхо Москвы» и публикуется в СМИ.

Политолог активна в соцсетях уже более 15 лет. С 2004 года ведёт «Живой Журнал», с 2008 года — страницу в Фейсбуке, а с 2017 года — YouTube-канал, где публикует свои комментарии и интервью на политические темы и не только. Особое внимание пользователей привлекают её видеоблоги, где Шульман на кухне рассуждает о глобальных проблемах, нарезая овощи или попивая чай.

В 2018 году у политолога появился Telegram-канал — сначала его вели волонтёры, а потом управление Екатерина забрала себе. Цитаты Шульман периодически появлялись в соцсетях, а мемы про Екатерину — в политологических пабликах, но широкая публика тогда не обращала на неё внимания.

В мае 2019 года пользователи соцсетей заметили, что Шульман стала чаще высказываться о поп-культуре. Она анализировала фильмы и сериалы — после рассуждения о «Мстителях» в соцсетях её стали называть «великой».

В августе Шульман назвала жестокие видеоигры «социальным благом» и «великим фактором снижения преступности среди молодёжи», поскольку «люди, которые играют в игры, не совершают преступлений». Этим она привлекла внимание геймерского сообщества, став одной из первых публичных персон в России, не высказывавшихся о видеоиграх в негативном ключе.

Тогда в соцсетях появились первые мемы и арты вне политологических сообществ. Вскоре Екатерина сама признала, что «настоящая слава» в интернете к ней пришла после высказывания о видеоиграх: «Сообщество геймеров стало делать со мной весёлые картинки, мотиваторы, демотиваторы, писать мне лично — если бы вы знали, сколько народу написало мне благодарности».

В сентябре в Твиттере появился аккаунт Шульман. Но ведёт его не она сама, а её поклонники, которые согласовывают посты с Екатериной. Обычно они публикуют цитаты из её выступлений или посты из Фейсбука и Telegram. С тех пор в Твиттере стали расходиться не только нарезки с её выступлений, но и посты с высказываниями.

В марте Шульман дала интервью Илье Варламову, где рассказала об актуальных тогда проблемах — обнулении президентских сроков, поправках в Конституцию, экономическом кризисе и падении цен на нефть. Тогда в соцсетях стали массово признаваться политологу в любви, создавать стикеры с Екатериной для Telegram и рисовать новые арты.

В апреле на фоне резонанса после ситуации с Региной Тодоренко Шульман назвала институт репутации в России «своеобразным» и объяснила, что кибербуллинг и травля в интернете начинается с реальных угроз, а оскорбления и критика — это «всего лишь комментарии».

После этого началась новая волна шуток и мемов о Екатерине — пользователи мечтали с ней самоизолироваться, называли женщиной года и вписывали её образ в поп-культуру.

25 мая Шульман выпустила политологический разбор «Смешариков» на своём YouTube-канале. Она проанализировала характеры главных героев и «композитную Россию», в которой живут персонажи. Себя политолог описала как «комбинацию Лосяша и Совуньи с некоторыми элементами Ёжика», а в Твиттере опубликовала рейтинг всех Смешариков. Ролик снова стали обсуждать в соцсетях.

С 2015 года во «ВКонтакте» ведётся фан-сообщество Екатерины Шульман — к моменту написания заметки оно набрало 12 тысяч подписчиков. Создатели паблика называют политолога «ЕШ», собирают весь производимый ею контент, создают мерч и коллекционируют статьи о родословной Екатерины в рубрике «Шульманиана».

Авторы фан-паблика, которые захотели сохранить анонимность, рассказали TJ, что не согласовывают все посты с Шульман, но общаются с ней «почти ежедневно, лично знакомы и встречались много раз». Иногда они уточняют у Екатерины формулировки опросов общественного мнения.

Создатели фан-сообщества также ведут группу в Фейсбуке «Менталитета не существует», где вставляют цитаты Екатерины в картины и иллюстрации. Название отсылает к мнению Шульман о том, что менталитет — это лженаучное понятие. Авторы картинок отмечают, что политолог к ним относится «хорошо»: «Ставит лайки, отвечает на поздравления».

Во «ВКонтакте» есть ещё одно фан-сообщество Шульман — там всего 600 подписчиков, но оно не менее активное, чем предыдущее. Эту группу создали в качестве альтернативы «большому» паблику, поскольку они не согласны с их политикой модерации.

И те, и другие объясняют популярность Шульман её способностью переводить сложные политические вопросы на доступный язык: «Екатерина о политике, которую принято называть „грязным делом“, говорит самым чистым образом. Взвешенно, рассудительно, профессионально, невероятно ясно».

Пользователь Твиттера @traktor_bang, который часто пишет хвалебные твиты о Шульман, среди причин популярности отмечает непредвзятость политолога: «Екатерина очень грамотно ограничивает диапазон своих оценок, избегая политического профилирования в духе „свой/чужой“, которое тут же принесёт ей много идеологических противников и разоблачителей на зарплате: не обсуждая Украину и не возлагая прямую ответственность на президента, она избавляет себя от неприятной возни, в которой давно увязли все российские политики».

Екатерина рассказала TJ, что она думает о своём новом «мемном» статусе, считает ли себя блогером и планирует ли развивать присутствие в соцсетях.

О популярности

Я обычно вижу, что обо мне пишут медиа, а не пользователи соцсетей, но я зафиксировала для себя несколько внезапных «волн народной любви». Первая случилась, когда я сказала, что видеоигры способствуют снижению подростковой и молодежной преступности. Вторая — моё исключение из СПЧ, вызвавшее волну посвящённых мне картинок, часто загадочного для меня содержания.

Часто мои домашние видео находят неожиданных слушателей. Что-нибудь расскажешь про гречку, а потом тебя цитирует ставропольский сельскохозяйственный медиаресурс. Последней была история про «Смешариков» — самое неожиданное и приятное было, когда мне стали писать люди, делавшие сериал, и благодарить.

Иногда вырезают отдельные цитаты из программы «Статус» — они расходятся со страшной силой по неведомым мне твиттерам и Telegram-каналам. Никогда не угадаешь — запишешь так видео на кухне, а потом люди это слушают, слышат оттуда что-то своё и радуются.

О причинах народной любви

Подозреваю, людям приятно, когда кто-то вне их круга обращает на них внимание. Их это особенно радует, потому что своих они знают и их мнение тоже знают. А когда вдруг приходит кто-то с мороза и говорит: «На самом деле компьютерные игры не убивают людей, а наоборот», это как-то выше ценится.

О мемах

Бывают смешные, бывают не очень смешные. Иногда пользователи делают загадочные для меня картинки — они очевидно основаны на некоей определённой культуре мемов, с которой я не знакома. Но ничего совсем плохого мне не попадалось. Одну симпатичную аниме-картинку даже сделала фоном у себя на Фейсбуке.

Об отсутствии хейтеров

Все мои слушатели ведут себя прилично. Жаловаться на комментарии вроде «Почему вы не покрасите волосы, почему вы так быстро говорите, у вас на кухне стоит неправильное масло, зачем вам так много заварочных чайников» — это грех. Другим и не такое пишут. Раз уж я поставила это в кадр, я должна быть готова к тому, что кто-то обратит внимание и на это. Это побочный эффект, с которым можно жить.

Об общении с подписчиками

Мне часто пишут с просьбами о помощи, например, «Помогите, на меня завели уголовное дело» или «Плохой директор в школе, давайте его уволим». Такое, конечно, чаще происходило, пока я работала в СПЧ, но там это было оправдано: хотя бы знаешь, куда можно переправить письмо. А сейчас переправлять некуда, но всё равно стараешься что-нибудь придумать и посоветовать. Ещё пишут студенты, которые занимаются своими учебными работами, и просят что-нибудь подсказать или спрашивают, что почитать по той или иной научной теме. На такое я всегда стараюсь отвечать, потому что учащаяся молодежь — это святое.

О Твиттере, Инстаграме и «Живом Журнале»

Читатель написал мне и предложил публиковать в Твиттере мои цитаты и ссылки с моего согласования. Меня не спрашивают про каждый пост, более-менее доверяю ведущим моего твиттера: в основном там репосты из Телеграма и Фейсбука.

Точно так же начинался и мой Телеграм, но потом я стала его сама вести — освоилась с технологией. С Твиттером такого ещё не произошло. Телеграм мне раньше попался в руки, поэтому я успела худо-бедно с ним разобраться. А с Твиттером — пока нет. Там надо соблюдать краткость, что мне не всегда бывает легко. А ещё хештеги, которые тоже надо как-то понимать. У Телеграма более примитивный интерфейс, поэтому я с ним быстро освоилась. Может быть такое произойдет и с Твиттером. В Инстаграм меня тоже звали — но я побаиваюсь. Есть предел присутствию человека в соцсетях, поэтому хватит пока с меня Фейсбука и Телеграма.

Когда-то давно моей основной платформой был «Живой Журнал», о котором я храню самые нежные воспоминания. У меня есть аккаунт, туда тоже делаются репосты моих записей. Там материалы располагаются гораздо удобнее, чем в Фейсбуке или Телеграме, где всё оказывается погребено под потоком новых сообщений. «ЖЖ» был центром русской интеллектуальной жизни середины двухтысячных. С точки зрения юзабилити «ЖЖ» остался лучшей платформой для публикации и обсуждения текстов, но жизнь оттуда ушла. С этим ничего не поделаешь: контент возникает там, где есть драгоценное внимание людей.

О «неблогерстве»

Все мои соцсети заполнены ссылками на мои же выступления и публикации, а не специфическим контентом для соцсетей. Я очень редко пишу собственно посты, поэтому моё присутствие в соцсетях своеобразное, не такое полноценное как у людей, которые там живут, рассказывают о своей жизни, создают специальные тексты и картинки. Так что я не думаю, что я полноценный блогер: скорее пользователь, с помощью социальных платформ информирующий всех желающих о своей работе.

#мемы #соцсети #политология #шульман #паблики #интервью #золотойфонд