Если дойдёт до ядерной войны — как это будет происходить и что делать в таком случае

События в Украине ставят мир на порог кризиса, чем-то похожего на Карибский. TJ изучил, что будет в случае ядерного конфликта между Россией и НАТО, и как можно к нему подготовиться.

27 февраля российский президент распорядился перевести силы сдерживания в особый режим боевого дежурства. Вскоре американские власти ответили, что слова Путина означают «продолжение эскалации… в абсолютно недопустимой манере». И хотя Пентагон отказался публично оценивать уровень ядерной угрозы — сама риторика на высшем уровне немного напоминает Карибский кризис 1962 года.

Несмотря на то, что сейчас в «ядерном клубе» состоят девять стран (Россия, США, Китай, Франция, Великобритания, Пакистан, Индия, Израиль, КНДР) — общие размеры ядерных арсеналов в разы меньше тех, что были в период Холодной войны. Но это не спасёт от катастрофы регионального или глобального масштаба — а значит, не лишним будет стряхнуть пыль с навсегда, казалось бы, устаревших учебных пособий и книг о ядерном оружии.

Реплика российского президента формально некорректна: в вооружённых силах РФ нет понятий «силы сдерживания» и «особый режим боевого дежурства». Во всяком случае, эти термины не встречаются в открытых источниках, они неизвестны военным журналистам и аналитикам. Однако понять смысл этих слов нетрудно: речь идёт о том, чтобы повысить степень готовности для так называемой «ядерной триады». Именно ядерное оружие должно сдерживать потенциальных противников от прямой военной агрессии.

Например, обычный уровень готовности для стратегической авиации означает, что дежурные лётчики постоянно находятся не более чем в 100 метрах от своих ракетоносцев и бомбардировщиков, полностью вооружённых и заправленных. При готовности «номер один» все они занимают места на борту самолётов, выезжают на аэродромные полосы и ждут приказа на взлёт. Схожие градации есть и в сухопутных ядерных силах (РВСН), и в морских, которые находятся в ведении ВМФ.

В США также используют различные степени готовности, которые обозначены шкалой DEFCON от пятого до первого уровня, причём не только для ядерных сил, но и вообще для армии:

В целом, «особый режим боевого дежурства» российских ядерных сил можно соотнести с повышенной степенью боевой готовности: DEFCON 4. Это значит, что ситуация напряжена, но причин для паники нет. Вооружённые силы США и НАТО, возможно, находятся на уровне DEFCON 4 с конца осени 2021 года в связи с ухудшением военно-политической ситуации вокруг Украины. На этом уровне армия США провела всю Холодную войну с 1946 по 1990 год, а более высокий уровень готовности DEFCON 3 вводили при нападении арабских стран на Израиль в 1973 году и после терактов 11 сентября 2001 года.

Сейчас Россия, как и США с НАТО, оставляет за собой право нанести упреждающий ядерный удар в ответ на масштабное вторжение обычными силами. При этом между Россией и Китаем с 2001 года действует договор о взаимном «неприменении первым» — стороны обязуются даже не нацеливать носители атомных зарядов друг на друга. Так что основная ядерная угроза миру исходит от конфликтов между Россией и США — только эти две страны обладают полной «ядерной триадой» и имеют более 90% мирового атомного оружия.

Согласно ежегодному отчёту Стокгольмского института исследования проблем мира, в январе 2021 года девять стран-участниц «ядерного клуба» имели в общей сложности 13080 ядерных боеголовок, из них:

Таким образом, Россия и США с НАТО располагают по 1625 и 2200 единиц ядерного оружия в виде крылатых и межконтинентальных баллистических ракет, постоянно готовых к использованию. Всё остальное — это ракеты и бомбы на хранении в резерве или уже списанные из-за устаревания. Их использование возможно, но менее вероятно — можно просто не успеть.

Ядерные арсеналы России и США контролирует договор СНВ-3, который будет действовать до 5 февраля 2026 года. Он куда свободнее предыдущих СНВ-1 и СНВ-2: не ограничивает количество боеголовок в резерве и ракет без боеголовок, разрешает как угодно распределять ракеты между шахтами, подлодками и самолётами, считает стратегический бомбардировщик за один ядерный заряд (хотя он может нести по 10-20 ядерных крылатых ракет) и разрешает не сообщать о передвижениях мобильных пусковых комплексов для МБР «Ярс» или «Минитмэн-3».

Атомная бомба или боеголовка ракеты содержит некоторое количество кусков урана или плутония. Эти металлы радиоактивны — то есть, их атомы настолько нестабильны, что ядра атомов спонтанно распадаются, испуская «осколки» в виде нейтронов, фотонов и прочих частиц с большой энергией. Вылетевшие нейтроны, в свою очередь, могут врезаться в ядра соседних атомов и тоже раскалывать их. Но в маленьких кусках урана нейтроны свободно улетают во внешнюю среду, не встречая других атомов на своём пути.

Если масса куска урана или плутония больше критической (для шара из плутония это 9-13 килограммов, для шара из урана — более 52 килограммов), то распад ядер и раскол последующих ядер вылетающими нейтронами становится бурным и неконтролируемым — происходит цепная реакция. За считанные секунды распадается значительная часть ядер атомов, выделяя огромное количество энергии — происходит ядерный взрыв.

Проще говоря, для взрыва любого ядерного боеприпаса достаточно очень быстро сложить, состыковать или сжать куски урана или плутония в один кусок, резко превысив критическую массу. Сделать это не так легко, как может показаться: есть разные схемы подрыва, зависящие от чистоты урана или плутония, а также размеров, массы и мощности боеприпаса.

Термоядерное оружие работает не на распаде ядер урана или плутония, а на слиянии ядер атомов водорода, из-за чего его также называют водородным. Это намного более мощные боеприпасы, но и намного более сложные. Чтобы подорвать такую боеголовку, водород нужно сжать до огромного давления и накалить до сотен миллионов градусов. Для этого используют активаторы в виде небольших атомных зарядов.

Мощность атомных боеголовок измеряют в тротиловом эквиваленте: заряд в одну килотонну сопоставляется с тысячей тонн тротила, мегатонный заряд — с миллионом тонн тротила. Но это очень условное сравнение — химический взрыв не имеет такой мощной вспышки, проникающей радиации и других характерных черт ядерного взрыва, к тому же тысяча или миллион тонн тротила просто неспособны взорваться полностью.

Типичные боеголовки в современном ядерном арсенале имеют мощность от 100 до 500 килотонн, но на вооружении состоят и боеприпасы в одну мегатонну и более — например, американская бомба В83 и российская крылатая ракета Х-102. Взрывы в Хиросиме и Нагасаки имели мощность 15-20 килотонн, при этом почти стёрли города с лица земли и моментально убили более 100 тысяч человек в общей сложности. Обычные взрывы не могут с этим сравниться: тяжёлая авиабомба GBU-43/B имеет мощность всего 0,011 килотонны, и даже взрыв в порту Бейрута не превысил 0,5 килотонны.

Управление российскими стратегическими силами сконцентрировано в так называемом «ядерном чемоданчике». В этом чемоданчике нет «большой красной кнопки», нажатием на которую можно напрямую запустить ракеты. Это всего лишь портативный терминал «Чегет» системы связи (предположительно, спутниковой) с сухопутными центрами ракетных войск и подводными ракетоносцами, которую невозможно подавить или перехватить.

США использует примерно такую же схему с «ядерным чемоданчиком», но информации о ней ещё меньше — всё засекречено. Похоже, чемоданчик там только один и находится у президента, но решение о ядерном ударе тот должен обсудить и согласовать с высшими военными чинами. В условиях ядерной атаки на США это согласование должно занять не более 30 секунд. К такой схеме власти пришли после Карибского кризиса, когда Джон Кеннеди понял, что не уверен в полной подконтрольности ядерных сил президенту.

Кроме «ядерного чемоданчика», Россия имеет систему «Периметр» — она в случае ядерного удара по стране, даже ограниченного, автоматически даёт приказ на массовый ответный запуск баллистических ракет. Эта система, которую в НАТО называют «Мёртвая рука», лишает смысла попытки точечно атаковать Россию, чтобы уничтожить политическое и военное руководство.

Система «Периметр» анализирует данные не только от спутников и радаров системы предупреждения о ракетном нападении, но и от множества других источников, вплоть до интенсивности переговоров на военных радиочастотах. По сути, это сложная экспертная система, которая позволяет не обрабатывать вручную каждое предупреждение о старте ракет — можно просто положиться на «Периметр», зная что на ложный сигнал он не отреагирует.

Как видно из доктрин сдерживания России и США, эти страны вполне могут атаковать крупные группировки войск и военно-промышленные центры единичными атомными бомбами и крылатыми ракетами, чтобы «сравнять счёт» в большой войне. Такую политику «гибкого реагирования» с наименьшим ущербом США приняли в 1963 году, а с 1967 года она стала основной политикой сдерживания для НАТО.

Аналогичной политике с начала 2000-х годов следует и Россия. Одна из концепций предполагает, что ограниченный ядерный удар можно нанести по агрессору для его «отрезвления», не ожесточая массовыми разрушениями и жертвами. Однако идея ограниченной ядерной войны довольно сомнительна.

Ряд учёных и военных аналитиков критикуют концепцию «гибкого реагирования» и вообще ограниченной ядерной войны: по их мнению, даже единичные атомные удары развязывают руки властям и психологически облегчают решения о всё новых и новых ударах, к тому же прекращение ударов, когда у врага полный арсенал, может оказаться самоубийственным.

Ещё более самоубийственной выглядит глобальная ядерная война с применением всех готовых к бою атомных боеприпасов. Сейчас Россия и НАТО в общей сложности имеют меньше четырёх тысяч активных ядерных боеголовок, что не идёт ни в какое сравнение с периодом Холодной войны, когда у США и СССР было по 30-40 тысяч боеголовок у каждого. Но и этого хватит, чтобы устроить настоящий конец света — если не для человечества вообще, то для цивилизации уж точно.

При таком сценарии с обеих сторон полетят сотни баллистических и крылатых ракет — все 3825 активных боеголовок. Сухопутные МБР, перелетев из одного полушария в другое, начнут подрывать боеголовки через 25-30 минут после запуска. Атомные подводные лодки с МБР на борту обычно дежурят в океанах поближе к противнику, так что их ракеты могут поразить цели уже через 12 минут после запуска. Судя по рассекреченным спискам и косвенным данным, среди этих целей могут быть:

Более долговременные последствия оценить сложно, но учёные обычно сходятся во мнении, что в последующие годы погибнут все или почти все люди на Земле из-за радиации, голода, холода, болезней и вспышек насилия. В «лучшем» случае, человечество откатится в развитии на многие десятилетия или даже столетия. Особенно со временем, по мере утраты оборудования, инструментов, технологий и специалистов, что уцелели после войны.

Некоторые учёные считают, что глобальная атомная война с применением тысяч боеголовок приведёт к так называемой ядерной зиме. Огромные массы грунта и сажи, поднятые в атмосферу ядерными взрывами, окутают планету плотной пеленой, сквозь которую не смогут пробиться солнечные лучи. Средние температуры могут упасть, в зависимости от условий и региона, на 15-50 градусов. Сельское хозяйство станет невозможным, люди будут массово умирать от голода и холода.

В худших сценариях эта пелена будет оседать обратно на землю многие столетия, из-за чего на планете наступит новый ледниковый период и сложная многоклеточная жизнь сохранится только в океанах. Обычно предполагают, что ядерная зима продлится не меньше 10 лет.

Однако другие учёные сомневаются, что ядерная зима возможна — по их мнению, даже глобальная атомная война не сможет поднять в воздух такое количество сажи, а пелена осядет намного быстрее, чем считают оппоненты. Пример извержения Тамбора также неубедителен — несмотря на огромный выброс пепла, средние температуры снизились всего на 0,7 °C, что даже в условиях 1816 года не смогло вызвать массовых смертей от голода.

Впрочем, даже без ядерной зимы человечество попадёт под угрозу вымирания из-за разрушения промышленности, транспорта и энергетики — архаичные формы хозяйствования, которые обходятся без достижений цивилизации, просто не смогут прокормить 7,75 миллиарда землян.

Для серьёзной подготовки лучше изучить официальные рекомендации властей США, СССР и России. Также есть неплохие книги частных лиц, вроде «Навыков выживания в ядерной войне». Здесь можно привести лишь краткие советы.

Военно-политическое противостояние России и США с НАТО укладывается в теорию игр: в частности, ядерный паритет — точная реализация равновесия Нэша. В таком контексте оно гласит: если одна из сторон решит применить ядерное оружие или, наоборот, разоружиться — это с равной вероятностью спровоцирует другую сторону на нападение.

Более того, даже объявленное намерение сохранить человечество путём отказа от ответного ядерного удара нарушит равновесие Нэша и может привести к ядерной войне. Одну из сторон ничего не будет удерживать от масштабной агрессии, если она поймёт, что другая сторона не ударит в ответ.

Поэтому концепция взаимного гарантированного уничтожения выглядит единственной стратегией сохранения человечества в ядерном веке. То есть, обеим сторонам следует просто ничего не предпринимать в отношении друг друга — образно говоря, ни наступать вперёд, ни отступать назад.

Ещё одна серьёзная проблема — неполнота данных о мотивах и мышлении каждой из сторон. Рассекреченные в 1990-х годах документы показывают, что американские власти переоценивали агрессивность СССР и сильно недооценивали страх Москвы перед США и НАТО. У советской стороны была примерно та же проблема — искажённое представление о США и НАТО, как о безусловно агрессивном блоке.

Особенно острую форму эта проблема обрела при Карибском кризисе, когда каждая из сторон хотела показать противнику своё нежелание начинать ядерную войну, но при этом не уступить ему — был страх, что уступки как раз послужат причиной ядерной войны.

Похоже, именно таким сигналом в текущей ситуации стали заявления представителей НАТО о нежелании вступать в войну с Россией и бессмысленности ядерного конфликта. США также отложили ранее запланированный учебный запуск МБР «Минитмэн-3», чтобы снизить напряжённость момента и предотвратить непоправимое.

Только на таком хрупком равновесии до сих пор держался мир, и на этом же равновесии ему предстоит держаться в будущем. Непонятно, будет ли оно работать вечно — даже несмотря на то, что пик противостояния, как кажется, остался в прошлом. Некоторые учёные прогнозируют, что вероятность ядерной войны вырастет в 2030-2050 годах, чему способствует постепенный рост числа участников «ядерного клуба» и неустранимые проблемы концепции гарантированного взаимного уничтожения.

Людям всего мира остаётся надеяться, что противостояние и в этот раз не дойдёт до гибели цивилизации, и что рациональность в итоге победит. Ведь воспользоваться «ядерным чемоданчиком» — всё равно, что шагнуть вниз с моста. Только в момент падения приходит понимание, что любые проблемы можно решить, кроме одной: ты уже падаешь.

#лонгриды #физика #политика #оружие #войны