Истории
Роман Персианинов

«Большую часть времени я умирала от тоски»: Мотузная о возвращении в Россию после обвинений в экстремизме из-за мемов

Краткое интервью с уроженкой Барнаула, со случая которой в 2018 году стартовала волна обсуждений дел за репосты.

Мотузная в Варшаве. Актуальных фотографий из России девушка пока не публиковала Фото из её инстаграма

15 июля стало известно о возвращении в Россию Марии Мотузной, против которой весной 2018 года завели, а позже закрыли уголовные дела по статьям 282 (экстремизм) и 148 (оскорбление чувств верующих) УК РФ. С её истории начался общественный резонанс и обсуждение сроков за репосты во «ВКонтакте» и других соцсетях, что в итоге привело к частичной декриминализации статьи об экстремизме. Девушка сообщила о намерении жить не в родном Барнауле, а в Петербурге.

В октябре 2018 года дела против Мотузной вернули в прокуратуру, вскоре после чего она выехала за границу — сначала в Киев, а потом в Литву. Тогда в интервью TJ девушка рассказала, что не планирует возвращаться в Россию, пока не произойдут изменения, которые её обезопасят от нового полицейского произвола.

TJ кратко пообщался с Мотузной о том, почему она всё-таки решила вернуться на родину, и чем планирует заниматься теперь.

* * *

Какие у тебя ощущения от возвращения в Россию?

Я вернулась 14 июля и рада, что я в России, чувствую себя хорошо и комфортно.

Что стало ключевой причиной твоего возвращения?

Первая причина произошла в январе 2019 года, когда дело против меня закрыли (Мотузную также исключили из списка экстремистов Росфинмониторинга — прим. TJ), что означало, что опасность миновала. Я начала думать, что я делаю [за границей], и с каждой неделей и месяцем я понимала, что хочу обратно, что я не вижу необходимости находиться в Европе, Литве. В итоге я приняла решение, что в России у меня всё — работа, друзья, семья, а за границей мне уже морально тяжело.

Ты ведь последние полгода жила в Литве. Это было нелегально?

Нет, у меня была виза, дающая возможность жить, работать волонтёром или помогать различным организациям в Литве. Эта виза у меня действительна, я не подавала на беженство, потому что после закрытия дела поняла, что смысла нет. Если бы дальше дело продолжилось, то я бы подала на беженство, а так — нет.

Чем ты занималась в Литве?

Я приехала в декабре 2018 года, первые полтора месяца ничего не делала, просто сходила с ума. Потом я устроилась в ОЗИ — это Общество защиты интернета. Параллельно ко мне приезжала мама, я изучала Вильнюс и ездила в другие ближайшие города типа Риги или Варшавы. Но большую часть времени просто сидела дома, смотрела сериалы и умирала от тоски.

В чём заключаются твои рабочие задачи? Тебе хватало на жизнь зарабатываемых средств?

Да, вполне хватало. Для ОЗИ я пишу сценарий их роликов на YouTube и веду их аккаунт в Твиттере.

Насколько сильно юридические и финансовые проблемы повлияли на твоё возвращение в страну?

У меня не было проблем с нахождением в Литве, я могла и по Европе куда-то поехать и в Литве продлить свою национальную визу. В этом вообще не было загвоздки. Финансово — тоже. Когда у меня появилась работа, этот вопрос перестал меня волновать. Я не скажу, что могла просто путешествовать или жить роскошно, но ничуть не хуже, если сейчас я буду жить в России. Для меня решающую роль сыграла тоска и депрессия от нехватки людей и близких.

Блок instagram недоступен

Ты ведь ещё в октябре 2018 года, когда ты только уехала из России, говорила, что скучаешь по друзьям и родным.

Да-да. Причина моего отъезда миновала. [Сейчас] многие пишут «Ой, дура, твоя главная ошибка», да мне пофиг. Мои друзья и близкие меня ждали и одобрили моё решение вернуться. Считаю, что я всё правильно сделала.

В интервью в том же октябре ты говорила: «Но о возвращении в Россию думаю только в моменты истерики. Когда у меня трезвые мысли, то понимаю, что возвращаться мне нельзя». Ты перестала так считать после того, как дело закрыли?

Да, конечно. Более того, не просто закрыли, а с правом на компенсацию и реабилитацию, то есть, я полностью чиста перед законом. Это меня абсолютно успокоило.

Тем не менее в России остаётся ряд спорных статей. Ты не ощущаешь опасность?

Разумом я понимала, что с момента моего отъезда в России стало только хуже, ввели несколько законов, плюс закон о суверенном интернете, но я решила, что лучше буду здесь читать все эти новости и со всеми это переживать, чем сидеть там в безопасности и чувствовать себя несчастной. Сейчас я приехала [в Россию] и ходила с огромными глазами, впервые за долгое время я реально ощутила счастье.

Как изменилось твоё поведение в соцсетях? Ты теперь иначе думаешь о том, что писать, а что — нет?

В этом как раз моя боязнь, потому что я совершенно отвыкла от необходимости думать, что я выкладываю в соцсети и о том, что я пишу. Я пока не могу понять, что мне нужно об этом задумываться, но эту мысль мне очень важно уместить. Но я осознаю, что мне всё равно придётся фильтровать [публикации] в России. Разумом я понимаю, но чтобы это срабатывало как инстинкт — пока ещё нет.

В каком статусе твой загранпаспорт и виза? Планируешь ли ты их регулярно обновлять их для путешествий?

В ближайшее время никаких поездок за рубеж у меня нет. Я планирую поменять свой паспорт на паспорт нового образца, виза у меня открыта, но я в любом случае буду держать её открытой. Мне кажется, это важно для каждого человека, вне зависимости от его деятельности. Это то, что тебя успокаивает, что при каких-то обстоятельствах ты можешь уехать. Я сейчас даже не про уголовное дело, а если в стране вообще произойдёт капец.

Ты допускаешь, что тебе придётся вновь уехать?

Я не хочу об этом думать, но головой я понимаю, что даже не я, а в принципе любой человек, имеющий позицию, хотя бы немножко отходящую от общего курса, в зоне риска. Я понимаю, что не хочу, не буду и не смогу просто сидеть и молчать, никак не проявляя свою позицию. Поэтому я, конечно, понимаю, что есть определённые риски. Но я не думаю, что будет настолько плохо, как в тот раз. Может, будут административные дела, но чтобы это [вынудило] уехать — вряд ли.

Ты уже понимаешь, что можешь налететь на административное дело?

Конечно. Я не буду сама нарываться, как тот же [Руслан] Соколовский (в июле 2019 года блогера оштрафовали на 15 тысяч рублей за пикет на Красной площади с плакатом «Путин лох» — прим. TJ), это довольно опрометчивый поступок. Но да, не исключаю, что где-то могу случайно, не подумав, написать что-нибудь.

Больше полугода назад тебя исключили из перечня экстремистов Росфинмониторинга, который в том числе предполагает блокировку банковских карт. Как быстро с тебя сняли все ограничения, и чего тебе больше всего не хватало?

Я до сих пор не знаю, работают ли мои карты и счета. Когда я уезжала из России, я не брала карты, ведь они не работают, а в Европе я сделала карту европейского банка. Но теперь я понимаю, что необходимо сделать российскую банковскую карту, так что в ближайшее время я планирую пойти в банк и там всё узнаю.

Про нехватку — карту европейского банка мне выдали буквально несколько месяцев назад. Было реально трудно вплоть до того, что зарплату мне могли выдать только наличными. Молчу про всякие бытовые вопросы, когда где-то нужно что-то оплатить.

В мае 2019 года твой адвокат подал в суд Барнаула иск против министерства финансов о компенсации морального вреда за обвинения против тебя. Сумма компенсации — миллион рублей. Какие новости по процессу?

4 июля было первое заседание, там прокурор начал давить на то, что я всё-таки не такая хорошая, показывал те мои картинки во «ВКонтакте», в общем, оспаривать. Следующее заседание пройдёт 17 июля.

В ближайшее время я не планирую ездить на заседания [в Барнаул], я хочу обжиться в Петербурге, сделать банковскую карту, купить новую SIM-карту. А потом я планирую съездить в Барнаул, встретиться с друзьями и родными, и, если получится подгадать это в одни даты с заседанием, то с удовольствием схожу.

Почему ты решила перебраться в Петербург, а не в родной Барнаул? Как на это отреагировали родные?

Я в любом случае не планировала возвращаться в Барнаул. Когда я думала, что хочу обратно в Россию, я выбирала между Москвой и Петербургом. В Барнауле нечего делать, и даже моя работа требует, чтобы мы могли с коллегами собраться на митинг или что-то иное. А мама только рада, в скором времени она собирается сюда приехать, плюс у меня здесь есть друзья со школьных лет и родственники.

Связан ли переезд в Петербург с тем, что он близко к границе, и при желании ты можешь быстро выехать из России?

Честно, я об этом не думала, из Москвы выехать гораздо проще. Думаю, если мне потребуется куда-то срочно уезжать, то вряд ли меня просто пропустят, как это было в прошлый раз (после возвращения дела против Мотузной в суд она беспрепятственно вылетела в Киев — прим. TJ). А в целом нет, об этом я не думала.

Какие у тебя ближайшие планы?

Я хочу обжиться в Петербурге, а не как я жила на чемоданах последние восемь месяцев. За это время я переехала около 10 раз из квартиры в квартиру, из города в город, так что хочу налаживать обычную жизнь без встрясок и стрессов. Возможно, обращусь к психотерапевту, потому что у меня большие проблемы в стрессовом плане, которые я не решала.

Всё это одиночество, тоска, стресс и напряжение от того, что я не знала, что будет завтра. Тогда мне казалось, что я справлюсь с этим [без помощи психолога], но теперь я хочу решать всё более по-взрослому.

В прошлом ты говорила, что местами с трудом реагировала на агрессию в твой адрес. Ты готова к тому, что в интернете и соцсетях против тебя вновь начнётся волна агрессии из-за твоих действий и возвращения в Россию?

Есть вещи, которые всё ещё могут меня задеть, я не стала совсем в панцире. Но я научилась не реагировать на это для себя и не обращать внимание на многое. Я прочитала реплаи к новости о моем возвращении в Россию и поняла, что хейтеры всегда будут, им просто не угодить. Не важно, куда я уеду и что буду делать. Уеду из России — я плохая. Вернулась в Россию — я плохая. Меня это даже развеселило немного.

Главное, что друзья и семья одобрили моё решение, а эти ноунеймы со своими оскорблениями меня не особо волнуют.

#экстремизм #срокизарепосты #законы #политика #лонгриды